Неточные совпадения
— Да
как же, матушка! Раз, что жар, а другое дело, последняя станция до губерни-то. Близко, близко, а ведь сорок верст еще. Спознишься выехать, будет ни два ни полтора. Завтра,
вон, люди говорят, Петров день; добрые люди к вечерням пойдут; Агнии Николаевне и сустреть вас некогда будет.
— Не могу вам про это доложить, — да нет, вряд, чтобы была знакома. Она ведь из простых, из города Брянскова, из купецкой семьи. Да простые такие купцы-то, не то чтобы
как вон наши губернские или московские. Совсем из простого звания.
— Маленькое! Это тебе так кажется после Москвы. Все такое же,
как и было. Ты смотри, смотри,
вон судьи дом,
вон бойницы за городом, где скот бьют,
вон каланча. Каланча-то, видишь желтую каланчу? Это над городническим домом.
— Да!
Вон видите, школа-то: месяца нет
как с институтской скамьи, а ее занимает. Попробуйте-ка Оленьку Розанову таким разговором занять.
— Чего, батюшка мой? Она ведь
вон о самостоятельности тоже изволит рассуждать, а муж-то? С таким мужем,
как ее, можно до многого додуматься.
«
Вон, мол, дуру-то
как обделали», да и сами того же на других, тебе подобных овцах, искать станут.
Зарницын, единственный сын мелкопоместной дворянской вдовы, был человек другого сорта. Он жил в одной просторной комнате с самым странным убранством, которое всячески давало посетителю чувствовать, что квартирант вчера приехал, а завтра непременно очень далеко выедет. Даже большой стенной ковер, составлявший одну из непоследних «шикозностей» Зарницына, висел микось-накось,
как будто его здесь не стоило прибивать поровнее и покрепче, потому что владелец его скоро
вон выедет.
Но только во всем, что произошло около нас с тех пор,
как вы дома, я не вижу ничего, что было бы из ряда
вон.
— Да-с, это звездочка! Сколько она скандалов наделала, боже ты мой! То убежит к отцу, то к сестре; перевозит да переносит по городу свои вещи. То расходится, то сходится. Люди, которым Розанов сапог бы своих не дал чистить,
вон, например,
как Саренке, благодаря ей хозяйничали в его домашней жизни, давали советы, читали ему нотации. Разве это можно вынести?
— Вздор! Нет, покорно вас благодарю. Когда гибнет дело, так хорошо начатое, так это не вздор. По крайней мере для меня это не вздор. Я положительно уверен, что это какой-нибудь негодяй нарочно подстраивает. Помилуйте, — продолжал он, вставая, — сегодня еще перед утром зашел,
как нарочно, и все три были здоровехоньки, а теперь вдруг приходит и говорит: «пуздыхалы
воны».
— Да
как же не ясно? Надо из ума выжить, чтоб не видать, что все это безумие. Из раскольников, смирнейших людей в мире, которым дай только право молиться свободно да верить по-своему, революционеров посочинили. Тут…
вон… общину в коммуну перетолковали: сумасшествие, да и только! Недостает, чтоб еще в храме Божием манифестацию сделали: разные этакие афиши, что ли, бросили… так народ-то еще один раз кулаки почешет.
— Вы, мой друг, не знаете,
как они хитры, — только говорила она, обобщая факт. — Они меня
какими людьми окружали?.. Ггга! Я это знаю… а потом оказывалось, что это все их шпионы.
Вон Корней, человек, или Оничкин Прохор, кто их знает — пожалуй, всё шпионы, — я даже уверена, что они шпионы.
— Да мы, бывало,
как идет покойница-мать… бывало, духу ее боимся: невестою уж была, а материнского слова трепетала; а нынче…
вон хоть ваш Серж наделал…
— Э! полноте, Белоярцев! Повторяю, что мне нет никакого дела до того, что с вами произошел какой-то кур-кен-переверкен. Если между нами есть,
как вы их называете, недоразумения, так тут ни при чем ваши отрицания. Мой приятель Лобачевский несравненно больший отрицатель, чем все вы; он даже
вон отрицает вас самих со всеми вашими хлопотами и всего ждет только от выработки вещества человеческого мозга, но между нами нет же подобных недоразумений. Мы не мешаем друг другу.
Какие там особенные принципы!..
— А за то, что нынче девки не в моде. Право, посмотришь, свет-то навыворот пошел. Бывало, в домах ли где, в собраниях ли
каких, видишь, все-то кавалеры с девушками, с барышнями, а барышни с кавалерами, и таково-то славно, таково-то весело и пристойно. Парка парку себе отыскивает. А нынче уж нет! Все пошло как-то таранты на
вон. Все мужчины,
как идолы
какие оглашенные, все только около замужних женщин так и вертятся, так и кривляются,
как пауки; а те тоже чи-чи-чи! да га-га-га! Сами на шею и вешаются.
Неточные совпадения
Еремеевна. Да не гневи дядюшку.
Вон, изволь посмотреть, батюшка,
как он глазки-то вытаращил, и ты свои изволь так же вытаращить.
Вральман. Уталец! Не постоит на месте,
как тикой конь пез усды. Ступай! Форт! [
Вон! (от нем. fort)]
— Нет! мне с правдой дома сидеть не приходится! потому она, правда-матушка, непоседлива! Ты глядишь:
как бы в избу да на полати влезти, ан она, правда-матушка, из избы
вон гонит… вот что!
— Да вот посмотрите на лето. Отличится. Вы гляньте-ка, где я сеял прошлую весну.
Как рассадил! Ведь я, Константин Дмитрич, кажется, вот
как отцу родному стараюсь. Я и сам не люблю дурно делать и другим не велю. Хозяину хорошо, и нам хорошо.
Как глянешь
вон, — сказал Василий, указывая на поле, — сердце радуется.
— Да, вот ты бы не впустил! Десять лет служил да кроме милости ничего не видал, да ты бы пошел теперь да и сказал: пожалуйте, мол,
вон! Ты политику-то тонко понимаешь! Так — то! Ты бы про себя помнил,
как барина обирать, да енотовые шубы таскать!