Неточные совпадения
Глафира сообщила брату о доходивших до нее в Париж странных слухах насчет ее мужа, о его безумных, рискованных предприятиях и еще более о его странной связи с
княгиней Казимирой, связи, которая
стоила старику чудовищных денег и, наконец, угрожала теперь скандалом по случаю пропажи ребенка.
Закрыв дверь в столовую и внутренние комнаты, Глафира Васильевна, явясь через зал, открыла дверь в переднюю, где
княгиня Казимира ожидала ответа на свое письмо. Одетая в пышное черное платье и в бархатную кофту, опушенную чернобурой лисицей, она
стояла в передней, оборотясь лицом к окнам и спиной к зальной двери, откуда появилась Глафира Васильевна.
Глафира,
стоя в эту минуту по другую сторону фортепиано, развернула и показала
княгине фальшивый вексель от имени Бодростина, писанный ее рукой.
Княгиня было запротестовала против писания каких бы то ни было записок, но дело было уже так на мази, что Глафире Васильевне не
стоило большого труда уговорить ее согласиться и на это. Шансы так переменились, что теперь Глафира угрожала, и
княгине не осталось ничего больше, как согласиться.
С горьким предчувствием он вышел из комнаты: пройдя залу, обернулся,
княгиня стояла в дверях, неподвижно смотрела ему вослед: заметив его движение, она исчезла.
Неточные совпадения
— Здесь столько блеска, что глаза разбежались, — сказал он и пошел в беседку. Он улыбнулся жене, как должен улыбнуться муж, встречая жену, с которою он только что виделся, и поздоровался с
княгиней и другими знакомыми, воздав каждому должное, то есть пошутив с дамами и перекинувшись приветствиями с мужчинами. Внизу подле беседки
стоял уважаемый Алексей Александровичем, известный своим умом и образованием генерал-адъютант. Алексей Александрович зaговорил с ним.
Княгиня сидела в кресле молча и улыбалась; князь сел подле нее. Кити
стояла у кресла отца, всё не выпуская его руку. Все молчали.
Когда Левин разменял первую сторублевую бумажку на покупку ливрей лакею и швейцару, он невольно сообразил, что эти никому ненужные ливреи, но неизбежно необходимые, судя по тому, как удивились
княгиня и Кити при намеке, что без ливреи можно обойтись, — что эти ливреи будут
стоить двух летних работников, то есть около трехсот рабочих дней от Святой до заговень, и каждый день тяжкой работы с раннего утра до позднего вечера, — и эта сторублевая бумажка еще шла коло̀м.
—
Постойте,
княгиня, надевать перчатку, дайте поцеловать вашу ручку. Ни за что я так не благодарен возвращению старинных мод, как за целованье рук. — Он поцеловал руку Бетси. — Когда же увидимся?
Вероятно, по указанию Облонского он оглянулся в ту сторону, где
стояли княгиня и Сергей Иванович, и молча приподнял шляпу. Постаревшее и выражавшее страдание лицо его казалось окаменелым.