— Я не знаю-с, но он должен по законным документам. Ведь вот он и за сестрин
дом деньги взял, и их тоже, говорят, нет.
Неточные совпадения
— За это, матушка игуменья, достается, — сказал он, — а мы так сделаем… Он взял перо и написал на поле: «Правда ли, что некто деятель васильетемновского направления, г. По-зеров (отчего бы не Позоров), будучи в
доме неких гг. Вис-вых, под видом ухаживания за сестрой домохозяина, распорол неосторожно чужой портфель с
деньгами, отданными г. В. на сохранение другом его г. Го-вым?»
С баронессиным стряпчим, словом компанионом по второклассному вагону, новый мажордом говорил мало и неохотно: его унижало в его собственных глазах это сообщество с человеком, возведенным в звание стряпчего, очевидно, единственно ради важности, а в самом деле бывшего просто громадным дворецким, которому было поручено ведение дорожных расходов и счетов и переписки по требованию
денег от управителей
домов и земель баронессы.
Ему было совестно ехать туда по двум причинам: во-первых, он не знал, что ответить сестре о
деньгах, которые взял под залог ее
дома с обещанием возвратить их, а во-вторых, выкрашенные в Берлине волосы его отросли и у него была теперь двуцветная голова: у корня волос белокурая, а ниже — черная.
Последнему горю он, впрочем, надеялся помочь при помощи публикуемых «Вальдегановских щеток для отрождения волос в натуральный их цвет», но как сказать сестре, что все
деньги, взятые за ее
дом, он проиграл в рулетку, еще в ожидании Бодростиной за границу?
В первом Андрей Иванович просил жену не беспокоиться и гостить сколько ей прогостится, а во втором он сообщал Жозефу, что он приискал человека, который согласен ссудить ему на не особенно тяжких условиях сумму
денег, необходимую для выкупа Ларисиного
дома, но что этот заимодавец, доверяя
деньги Подозерову под его личное обязательство, желает только, чтобы вексель подписали два лица с взаимною друг за друга порукой.
Лару это заняло, и она с любопытством слушала, как Горданов доказывал ей, что если никто из родных не вмешается в брак, то кому же какое дело протестовать. Он привел ей в пример несколько дам, благополучно вышедших замуж от живых мужей, и Лара согласилась, что это хорошее средство для поправления фальшивых положений в глазах света, «не карающего преступлений, но требующего для них тайны». А через неделю Лара взяла
деньги, назначавшиеся на выкуп ее
дома, и в один день собралась за границу.
Он три раза перевернулся на диване от этого известия, потом посмотрел в ящик к себе: и у него ничего не было. Стал припоминать, куда их дел, и ничего не припомнил; пошарил на столе рукой, нет ли медных денег, спросил Захара, тот и во сне не видал. Она пошла к братцу и наивно сказала, что в
доме денег нет.
— Дорогонько-то оно дорогонько, — помолчав, молвила Марья Гавриловна. — А ежели все в хорошем виде, так денег нечего жалеть. Нá
дом денег не жаль. Говорится же: что продано, то прожито, что куплено, то нажито…
Вместе с этим, нахожу нужным уведомить вас, что я сегодня же препроводила к хозяину
дома деньги, следуемые ему за последний месяц, и на дальнейшее время отказалась от квартиры.
Неточные совпадения
Определенного ничего не было, но Степана Аркадьича никогда почти не было
дома,
денег тоже никогда почти не было, и подозрения неверностей постоянно мучали Долли, и она уже отгоняла их от себя, боясь испытанного страдания ревности.
В то время как Степан Аркадьич приехал в Петербург для исполнения самой естественной, известной всем служащим, хотя и непонятной для неслужащих, нужнейшей обязанности, без которой нет возможности служить, — напомнить о себе в министерстве, — и при исполнении этой обязанности, взяв почти все
деньги из
дому, весело и приятно проводил время и на скачках и на дачах, Долли с детьми переехала в деревню, чтоб уменьшить сколько возможно расходы.
Дома Кузьма передал Левину, что Катерина Александровна здоровы, что недавно только уехали от них сестрицы, и подал два письма. Левин тут же, в передней, чтобы потом не развлекаться, прочел их. Одно было от Соколова, приказчика. Соколов писал, что пшеницу нельзя продать, дают только пять с половиной рублей, а
денег больше взять неоткудова. Другое письмо было от сестры. Она упрекала его за то, что дело ее всё еще не было сделано.
Он не знал того чувства перемены, которое она испытывала после того, как ей
дома иногда хотелось капусты с квасом или конфет, и ни того ни другого нельзя было иметь, а теперь она могла заказать что хотела, купить груды конфет, издержать, сколько хотела
денег и заказать какое хотела пирожное.
Он затевает какой-нибудь обед своей любовнице или на сумасшедшую ногу убирает мебелями
дом, а ему давай
деньги взаймы!..