— Тише! Прикажу очистить зал, — погрозил председательствующий, расстегнул
воротник мундира и, поставив мужику еще несколько уже менее рискованных вопросов, объявил перерыв.
Мать слушала невнятные вопросы старичка, — он спрашивал, не глядя на подсудимых, и голова его лежала на
воротнике мундира неподвижно, — слышала спокойные, короткие ответы сына. Ей казалось, что старший судья и все его товарищи не могут быть злыми, жестокими людьми. Внимательно осматривая лица судей, она, пытаясь что-то предугадать, тихонько прислушивалась к росту новой надежды в своей груди.
Неточные совпадения
Молодые же были в дворянских расстегнутых
мундирах с низкими талиями и широких в плечах, с белыми жилетами, или в
мундирах с черными
воротниками и лаврами, шитьем министерства юстиции.
— Это такая шельма! Я ему говорил, так нет. Как же! Он в три года не мог собрать, — энергически говорил сутуловатый, невысокий помещик с помаженными волосами, лежавшими на вышитом
воротнике его
мундира, стуча крепко каблуками новых, очевидно для выборов надетых сапог. И помещик, кинув недовольный взгляд на Левина, круто повернулся.
Сергей Иванович прочел статью и стал объяснять ее значение, но тут один высокий, толстый, сутуловатый, с крашеными усами, в узком
мундире с подпиравшим ему сзади шею
воротником помещик перебил его. Он подошел к столу и, ударив по нем перстнем, громко закричал:
Это был человек лет семидесяти, высокого роста, в военном
мундире с большими эполетами, из-под
воротника которого виден был большой белый крест, и с спокойным открытым выражением лица. Свобода и простота его движений поразили меня. Несмотря на то, что только на затылке его оставался полукруг жидких волос и что положение верхней губы ясно доказывало недостаток зубов, лицо его было еще замечательной красоты.
В столовой, у стола, сидел другой офицер, небольшого роста, с темным лицом, остроносый, лысоватый, в седой щетине на черепе и верхней губе, человек очень пехотного вида;
мундир его вздулся на спине горбом,
воротник наехал на затылок. Он перелистывал тетрадки и, когда вошел Клим, спросил, взглянув на него плоскими глазами: