В обычаях дома было, что там никогда и никому никакая вина не прощалась. Это было правило, которое никогда не изменялось, не только для человека, но даже и для зверя или какого-нибудь
мелкого животного. Дядя не хотел знать милосердия и не любил его, ибо почитал его за слабость. Неуклонная строгость казалась ему выше всякого снисхождения. Оттого в доме и во всех обширных деревнях, принадлежащих этому богатому помещику, всегда царила безотрадная унылость, которую с людьми разделяли и звери.
Потом он сообщил мне, что нашел его на сопке с левой стороны реки, хотя вблизи самого дерева нигде не было видно. Очевидно, этот желудь занесла сюда какая-нибудь птица или
мелкое животное вроде белки или бурундука.
Благодаря тому, что кругом было очень сыро, релки сделались местом пристанища для различного рода
мелких животных. На одной из них я видел 2 ужей и 1 копьеголовую ядовитую змею. На другой релке, точно сговорившись, собрались грызуны и насекомоядные: красные полевки, мышки-экономки и уссурийские землеройки.
На вершину высокой горы взнесла она меня, и я видел, как глубоко внизу копошились людишки с их
мелкими животными страстями, с их вечным страхом перед жизнью и смертью, с их церквами, обеднями и молебнами.
Неточные совпадения
Стародум. Без нее просвещеннейшая умница — жалкая тварь. (С чувством.) Невежда без души — зверь. Самый
мелкий подвиг ведет его во всякое преступление. Между тем, что он делает, и тем, для чего он делает, никаких весков у него нет. От таких-то
животных пришел я свободить…
Мне стало ясно: Дерсу заботился не только о людях, но и о
животных, хотя бы даже и о таких
мелких, как муравей. Он любил тайгу с ее обитателями и всячески заботился о ней.
Я весь ушел в созерцание природы и совершенно забыл, что нахожусь один, вдали от бивака. Вдруг в стороне от себя я услышал шорох. Среди глубокой тишины он показался мне очень сильным. Я думал, что идет какое-нибудь крупное
животное, и приготовился к обороне, но это оказался барсук. Он двигался
мелкой рысцой, иногда останавливался и что-то искал в траве; он прошел так близко от меня, что я мог достать его концом ружья. Барсук направился к ручью, полакал воду и заковылял дальше. Опять стало тихо.
Мы долго беседовали с ним на эту тему. Он рассказывал мне и о других
животных. Каждое из них было человекоподобное и имело душу. У него была даже своя классификация их. Так, крупных
животных он ставил отдельно от
мелких, умных — отдельно от глупых. Соболя он считал самым хитрым
животным.
Ведь пан Казимир прежде всего глуп, да еще самонадеянно глуп, а потом он получил взамен ума порядочную дозу самой нехорошей
мелкой хитрости, и, наконец, он зол, как маленькое бессильное
животное.