В старинном доме, полном богатой утвари екатерининского времени, несколько комнат было отделано заново: покои, назначенные для княжны, были убраны скромно, как княгиня находила приличным для молодой девушки, но все это было сделано изящно и в тогдашнем новом вкусе: светлый девственный, собранный в буфы, ситец заменил здесь прежний тяжелый штоф, который сняли и снесли в кладовые; масляные картины известных старинных мастеров, на несколько пластических сюжетов, тоже были убраны и заменены дорогими гравюрами и акватинтами в легких рамах черного дерева с французскою бронзой; старинные тяжелые золоченые кронштейны уступили свое место другим, легким и веселым, из севрского фарфора; вместо золоченого обруча с купидонами, который спускался
с потолка и в который вставлялись свечи, повесили дорогую саксонскую люстру с прекрасно выполненными из фарфора гирляндами пестрых цветов.
Длинный-предлинный стол, над ним веер, висящий
с потолка вдоль всего стола, и в углу два не очень мягкие, некрасивые дивана составляли все убранство залы.
Обстановка комнаты придавала ей вид будуара: мягкая мебель, ковры, цветы.
С потолка спускался розовый фонарь; на стене висело несколько картин с голыми красавицами. Оглядывая это гнездышко, Привалов заметил какие-то ноги в одном сапоге, которые выставлялись из-под дивана.
Неточные совпадения
На этот призыв выходит из толпы парень и
с разбега бросается в пламя. Проходит одна томительная минута, другая. Обрушиваются балки одна за другой, трещит
потолок. Наконец парень показывается среди облаков дыма; шапка и полушубок на нем затлелись, в руках ничего нет. Слышится вопль:"Матренка! Матренка! где ты?" — потом следуют утешения, сопровождаемые предположениями, что, вероятно, Матренка
с испуга убежала на огород…
Она лежала в постели
с открытыми глазами, глядя при свете одной догоравшей свечи на лепной карниз
потолка и на захватывающую часть его тень от ширмы, и живо представляла себе, что̀ он будет чувствовать, когда ее уже не будет и она будет для него только одно воспоминание.
Она там…» Вдруг тень ширмы заколебалась, захватила весь карниз, весь
потолок, другие тени
с другой стороны рванулись ей навстречу; на мгновение тени сбежали, но потом
с новой быстротой надвинулись, поколебались, слились, и всё стало темно.
Казалось, как бы вместе
с нею влетел солнечный луч в комнату, озаривши вдруг
потолок, карниз и темные углы ее.
С середины
потолка висела люстра в холстинном мешке, от пыли сделавшаяся похожею на шелковый кокон, в котором сидит червяк.