Неточные совпадения
Встарь благочестивые художники, принимаясь за священное художество, постились
и молились
и производили одинаково, что за большие деньги, что за малые,
как того честь возвышенного дела требует.
А эти каждый одному пишет рефтью, а другому нефтью, на краткое время, а не в долготу дней; грунта кладут меловые, слабые, а не лебастровые,
и плавь леностно сразу наводят, не
как встарь наводили до четырех
и даже до пяти плавей жидкой,
как вода, краскою, отчего получалась та дивная нежность, ныне недостижимая.
Неточные совпадения
Как их писали в мощны годы, //
Как было
встарь заведено…» // — Одни торжественные оды! //
И, полно, друг; не всё ль равно? // Припомни, что сказал сатирик! // «Чужого толка» хитрый лирик // Ужели для тебя сносней // Унылых наших рифмачей? — // «Но всё в элегии ничтожно; // Пустая цель ее жалка; // Меж тем цель оды высока //
И благородна…» Тут бы можно // Поспорить нам, но я молчу: // Два века ссорить не хочу.
Встарь бывала,
как теперь в Турции, патриархальная, династическая любовь между помещиками
и дворовыми. Нынче нет больше на Руси усердных слуг, преданных роду
и племени своих господ.
И это понятно. Помещик не верит в свою власть, не думает, что он будет отвечать за своих людей на Страшном судилище Христовом, а пользуется ею из выгоды. Слуга не верит в свою подчиненность
и выносит насилие не
как кару божию, не
как искус, — а просто оттого, что он беззащитен; сила солому ломит.
Он сначала сильно намылил голову исправнику за дорогу, по которой вчера ехал. Исправник стоял с несколько опущенной, в знак уважения
и покорности, головою
и ко всему прибавлял,
как это
встарь делывали слуги: «Слушаю, ваше превосходительство».
Сверх участников в спорах, сверх людей, имевших мнения, на эти вечера приезжали охотники, даже охотницы,
и сидели до двух часов ночи, чтоб посмотреть, кто из матадоров кого отделает
и как отделают его самого; приезжали в том роде,
как встарь ездили на кулачные бои
и в амфитеатр, что за Рогожской заставой.
И у вас, — говорит, — уж нет ничего Божьего, а все только «ваше с батюшкой», —
И зато, — говорит, — все, чем вы расхвастались, можно у вас назад отнять: одних крестьян назад не закрепят, а вас, либералов, всех можно,
как слесаршу Пошлепкину
и унтер-офицерскую жену, на улице выпороть
и доложить ревизору, что вы сами себя выпороли…
и сойдет,
как на собаке присохнет, лучше чем
встарь присыхало; а уж меня не выпорют.