Неточные совпадения
Делать было нечего;
Варвара собрала дружков, оправила голову замерзшему Гришке, и с церемониею повели
молодых за брачный стол есть когута жареного и пшенную кашу с коровьим маслом.
Сваха
Варвара хлопотала около
молодых, потчевала их, а сама трещала и, как сорока, оборачивалась на все стороны.
У нас в такую брагу пенного вина подбавляют, и человек от нее скоро дуреет; а свашенька
Варвара поусердствовала для
молодых и, отняв для них браги в особый кубан, еще влила туда добрую долю пенника.
Опохмелились, закусили и лясы поточили. Пришли дружки, кое-кто из родных, опять выпили, опять побалакали, да и про
молодых опять вспомнили. «Пора подымать!» — сказала
Варвара.
Все согласились, что пора поднимать. Бабы домашние стали собирать новый завтрак для
молодых, а
Варвара с дружками и другой свахой пошли к пуньке. День был ясный, солнечный, и на дворе стояла оттепель.
Пришла
Варвара с дружками к пуньке, отперла замок, но, как опытная сваха, не отворила сразу дверь, а постучала в нее рукой и окликнула
молодых. Ответа не было.
Варвара постучала в другой раз, — ответа опять нет. «Стучи крепче!» — сказал
Варваре дружко. Та застучала из всей силы, но снова никто ничего не ответил. «Что за лихо!» — промолвила
Варвара.
Дошло потчевание до
Варвары. Она взяла рюмку, пригубила и сказала: «Горько что-то!»
Молодые поцеловались.
Варвара опять пригубила и опять сказала: «Еще горько!» Опять
молодые поцеловались, и на Настином лице выразилось и страдание и нетерпеливая досада.
По прошествии медового месяца, во второй половине февраля, Александр Васильевич выехал в армию, так как доложен был спешить к началу кампании.
Молодая Варвара Ивановна Суворова осталась во власти своего искусителя.
Неточные совпадения
Варвара неприлично и до слез хохотала, Самгин, опасаясь, что квартирант обидится, посматривал на нее укоризненно. Но Митрофанов не обижался, ему, видимо, нравилось смешить
молодую женщину, он вытаскивал из кармана руку и с улыбкой в бесцветных глазах разглаживал пальцем редковолосые усы.
— Конечно, если это войдет в привычку — стрелять, ну, это — плохо, — говорил он, выкатив глаза. — Тут, я думаю, все-таки сокрыта опасность, хотя вся жизнь основана на опасностях. Однако ежели
молодые люди пылкого характера выламывают зубья из гребня — чем же мы причешемся? А нам,
Варвара Кирилловна, причесаться надо, мы — народ растрепанный, лохматый. Ах, господи! Уж я-то знаю, до чего растрепан человек…
— Варваре-то улыбнулся бы радостью какой! Чем она тебя прогневала, чем грешней других? Что это: женщина
молодая, здоровая, а в печали живет. И вспомяни, господи, Григорья, — глаза-то у него всё хуже. Ослепнет, — по миру пойдет, нехорошо! Всю свою силу он на дедушку истратил, а дедушка разве поможет… О господи, господи…
Каждое утро он проводил за работой, обедал отлично (
Варвара Павловна была хозяйка хоть куда), а по вечерам вступал в очаровательный, пахучий, светлый мир, весь населенный
молодыми веселыми лицами, — и средоточием этого мира была та же рачительная хозяйка, его жена.
—
Молодой человек? — проговорила
Варвара Павловна. — Кто он такой? Бедный какой-нибудь?