Неточные совпадения
Помню только, как мы с участливостью осматривали большие, крытые троечные телеги,
в которых нам надлежало ехать; садились
в них, вылезали и снова садились; делили между собою места; осматривали лошадей, ценили их, определяли их достоинство,
силу и характер; потом отправились с своими будущими возницами
в какой-то грязненький трактир, где
пили чай и водку.
Нет нужды, что
в нем не
будет эффектных crescendo [Усиление звучности (итал.; муз. термин).] и forte, [Громко,
в полную
силу звука (итал.; муз. термин).] а все просто и плавно, как бесстрастный диалог. Я его упомнил весь, от слова до слова,
в течение очень многих лет, а это несомненное ручательство, что
в нем
есть нечто, способное врезаться
в память.
— Ты
будешь спать вот там, — сказала матушка, указав мне на небольшую комнату влево от гостиной, где мы
пили чай, — а вот здесь направо — точно такая же моя комната. Тут все наше помещение, каким мы можем располагать, и нам большего не нужно, — миллионы людей, гораздо более нас имеющие права на большие удобства, лишены и таких. Это очень жалко, но пособить этому не
в наших
силах, а притом же это, верно, так нужно и так угодно богу.
У меня
было воспаление мозга, и я несколько дней находился на краю гроба; молодая натура моя вынесла эту опасную болезнь — и я после кризиса очнулся, но неблагонадежные тонкие ноги не
в силах были держать моего исхудалого тела, и распаленная страстною жаждою знаний голова моя
была не
в силах работать.
Минуты этого отъезда, равно как и всего этого путешествия, я никогда не позабуду. По самым странным стечениям обстоятельств этот выезд
был моим исходом из отрочества
в иной период жизни, который я опишу когда-нибудь, более собравшись с
силами, а теперь, подходя к этому рубежу, намечу только ту странную встречу
в Кротове, которая
была для меня вехою, указавшею мне новый путь и новые страдания.
Меня это даже испугало: мне показалось, что нечто подобное должен чувствовать человек, когда он начинает терять рассудок, и между тем я не мог искать на все это ответа у моего Лаптева, потому что я не мог бы рассказать ему моего состояния, — и я с прозорливостью провидца сознавал, что он меня не поймет и ничего мне не
в силах будет ответить.
Минуты этой задумчивости были самыми тяжелыми для глуповцев. Как оцепенелые застывали они перед ним, не
будучи в силах оторвать глаза от его светлого, как сталь, взора. Какая-то неисповедимая тайна скрывалась в этом взоре, и тайна эта тяжелым, почти свинцовым пологом нависла над целым городом.
Обнаруживала ли ими болеющая душа скорбную тайну своей болезни, что не успел образоваться и окрепнуть начинавший в нем строиться высокий внутренний человек; что, не испытанный измлада в борьбе с неудачами, не достигнул он до высокого состоянья возвышаться и крепнуть от преград и препятствий; что, растопившись, подобно разогретому металлу, богатый запас великих ощущений не принял последней закалки, и теперь, без упругости, бессильна его воля; что слишком для него рано умер необыкновенный наставник и нет теперь никого во всем свете, кто бы
был в силах воздвигнуть и поднять шатаемые вечными колебаньями силы и лишенную упругости немощную волю, — кто бы крикнул живым, пробуждающим голосом, — крикнул душе пробуждающее слово: вперед! — которого жаждет повсюду, на всех ступенях стоящий, всех сословий, званий и промыслов, русский человек?
— Если бы только толчок ему какой-нибудь благоприятный, вот бы чего! Давеча он
был в силах… Знаешь, у него что-то есть на уме! Что-то неподвижное, тяготящее… Этого я очень боюсь; непременно!
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная
сила побудила. Призвал
было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет!
В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а
в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл… как сам Шалашников! // Да тот
был прост; накинется // Со всей воинской
силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся //
В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!
Слышал он
в груди своей
силы // необъятные, // Услаждали слух его звуки благодатные, // Звуки лучезарные гимна благородного — //
Пел он воплощение счастия народного!..
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да
в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что
будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты,
сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
Милон. Душа благородная!.. Нет… не могу скрывать более моего сердечного чувства… Нет. Добродетель твоя извлекает
силою своею все таинство души моей. Если мое сердце добродетельно, если стоит оно
быть счастливо, от тебя зависит сделать его счастье. Я полагаю его
в том, чтоб иметь женою любезную племянницу вашу. Взаимная наша склонность…