Неточные совпадения
И им это удается: говорят, что они брызгают кровь по ветру, и оттого на людях выступают прыщи и сыпи, гноятся глаза, пухнут подшейные железы и гниет
в глотках; они капнут каплю крови на
землю, и подымется мошкара, которая точит все огурцы и дыни и набивается детям во рты и
в глаза, и все огурцы и дыни пропадают и
тлеют, и цыплята, которые их наклюются, — шелудивеют, теряют перья и зачичкаются, а у людей глаза заслезятся и станут слепнуть…
Эти бродячие пастыри постоянно объезжают свое стадо, рассеянное на невообразимых пространствах, венчая супругов, у которых давно бегают дети, крестя подростков и отпевая умерших, кости которых давно
истлели в земле.
«Так я найдëн и поднят был… // Ты остальное знаешь сам. // Я кончил. Верь моим словам // Или не верь, мне всё равно. // Меня печалит лишь одно: // Мой труп холодный и немой // Не будет
тлеть в земле родной, // И повесть горьких мук моих // Не призовет меж стен глухих // Вниманье скорбное ничье // На имя темное мое.
Неточные совпадения
И то уж благо: с Домною // Делился им; младенцами // Давно
в земле истлели бы // Ее родные деточки, // Не будь рука вахлацкая // Щедра, чем Бог послал.
Да зачем я непременно должен любить моего ближнего или ваше там будущее человечество, которое я никогда не увижу, которое обо мне знать не будет и которое
в свою очередь
истлеет без всякого следа и воспоминания (время тут ничего не значит), когда
Земля обратится
в свою очередь
в ледяной камень и будет летать
в безвоздушном пространстве с бесконечным множеством таких же ледяных камней, то есть бессмысленнее чего нельзя себе и представить!
Кроткий отец иеромонах Иосиф, библиотекарь, любимец покойного, стал было возражать некоторым из злословников, что «не везде ведь это и так» и что не догмат же какой
в православии сия необходимость нетления телес праведников, а лишь мнение, и что
в самых даже православных странах, на Афоне например, духом тлетворным не столь смущаются, и не нетление телесное считается там главным признаком прославления спасенных, а цвет костей их, когда телеса их полежат уже многие годы
в земле и даже
истлеют в ней, «и если обрящутся кости желты, как воск, то вот и главнейший знак, что прославил Господь усопшего праведного; если же не желты, а черны обрящутся, то значит не удостоил такого Господь славы, — вот как на Афоне, месте великом, где издревле нерушимо и
в светлейшей чистоте сохраняется православие», — заключил отец Иосиф.
Костер почти что совсем угас:
в нем
тлели только две головешки. Ветер раздувал уголья и разносил искры по снегу. Дерсу сидел на
земле, упершись ногами
в снег. Левой рукой он держался за грудь и, казалось, хотел остановить биение сердца. Старик таза лежал ничком
в снегу и не шевелился.
Утром,
в восьмом часу, продирался он сквозь чащу, заскакивая, как
в псовой охоте доезжачие, желая прервать путь огню.
Тлела жирная
земля и местами, где рос мелкий можжевельник и сухой вереск, занималась полосами пламени, чуть видного на дневном свете.