Неточные совпадения
В марте 743 года из Святогорского
монастыря «
бежал поп Андрей Шапкин, содержавшийся
в монастыре по некоторому секретному делу, — лица белого и громогласен». Его велено «смотреть накрепко» и по поимке «отослать скованна
в белогородскую консисторию». А 30-го июля того же года из Красногорского
монастыря «
бежал поп Андрей Григорьев, на обличье смагловат, побит воспою, волосов скулих, мови грубой, малохрипливой, лет ему 50,
бежал ночью». «Прислать скована».
Порою «утекательство» попов, иноков и инокинь ожесточалось до того, что они поднимались станом из разных
монастырей, как бы скликнувшись, чтобы всем
бежать вместе
в одно время и на условный пункт.
Так,
в 1743 г. сразу
бежали и
в одном указе объявлены: 1) Козельского
монастыря монах Мелетий Стоецкий, «волосов малих, а глазов больших, лица кругопятного»; 2) иеромонах Варлаам Климов, «мови тонклявой»; 3) из
монастыря Полтавского иеродиакон Сильвестр Кульчиньский, лет 30; 4) из Гамалеевского
монастыря иеромонах Никифор, носа не великого и острого, мови швидкой, 34 л.; 5) из Глуховского
монастыря монахиня Паисия, мови дроботливой и мало гугнивой, глазов серих мало подпухлых, носа долгого, лет 45; 6) из Козелецкого
монастыря монахиня Христина, мови повольнодроботливой, носа короткого, лет 40; 7) из Черниговского Троицкого
монастыря — иеромонах Иннокентий Шабулявский —
в плечах толст, сам собою и руками тегуст (sic), носа острого, щедровит (ряб), бороды не широкой, козлиной (sic), спевает и читает сипко тенором; 8) из Никольского пустынного
монастыря монах Исаия Куновецкий — сухопрадий (sic), око правое вейкою (sic) толсто заплыло, лет 22; 9) из Успенского
монастыря иеромонах Антоний Усманецкий, 57 лет, мови грубой; 10) монах Исаия, 31 года, без пальца на руке; 11) монах Иосей кузнец, росту малого, 40 лет; 12) Анастасий Хватовец — 31 года; 13) Калист Загоровский, русый, слащеватый, 30 лет.
Во-первых,
бежал из ставропигиального Симонова
монастыря сам игумен Нефитес (
в другом месте документа назван Феофилом), позванный
в синод «по некоторому делу», а во-вторых,
в «киевской катедре иеромонах Гедеон, подмовивши с собою послушника
монастыря Катедровского Василья Борзовского и взявши с собою пару монастырских лошадей с хомутом, полушорком и сани со всею упряжью, тако ж и квитанции, которые надлежали до шафарской конкуленции и городничества позабравши, безвестно
бежали».
При
побегах бывали и захваты
в духе удалого казачества, — так,
в 1749 году, «из черниговской епархии,
монастыря Николаевского, пустынно-рыхловского
бежал постриженец монах Иннокентий Руссиков, носа керпатого, на правую ногу крив, а борода только зачала пробиваться».
21-го мая 749 г. иеромонах Нежинского
монастыря Илья Романовский послан был надсматривать у рыболовень монастырских и
бежал. Он лица каровидого, продолговат, мови гугнивой, спевает тенора. «Его забить
в колодки и прислать».
Игумен Гадячского
монастыря Филарет доношением митрополиту Тимофею (Щербацкому) представил, что «749 года против первого числа мая, ночной доби (ночною порою) иеродиакон Дамаскин Гаврилов, который указом его преосвященства определен был
в Гадячский
монастырь на неисходное житие», изошел оттуда не дверьми, но пролез инуде, — именно, он «продрался чрез ограду монастырскую и
бежал безвестно».
«Золотоношского
монастыря табедний (?) Анатолий, росту великого, долгосудого (?), носа умеренного, глазов серых, посуповатый, волосов на голове долгих, рудых, бороды и усов не рудых, речи цикой (sic) литовской, лет сроду четыредесяти, прошлого июня (1749) против 21 дня
в ноче без жадной (т. е. без всякой) причины
бежал».
«Петропавловского глуховского
монастыря архимандрит Никифор доношением представил, что 749 г. июля 8-го дня, во время утренни, иеродиакон Гавриил Васильев, росту среднего, лица тараканковатого (sic), носа горбатого, продолговатого, волосов светло-русых, бородки рудой и небольшой, действует и спевает тенора; ходы спешной, речи пространной, очей серых, лет ему сроду как бы сорок, — с оного Петропавловского глуховского
монастыря бежал, и показанного беглеца, иеродиакона Гавриила, накрепко смотреть — не явился ли где, и буде явится, то его, поймав и забив
в колоды, отослать
в оный Петропавловский
монастырь на коште оного
монастыря».
«Определенный 748 г. августа 4-го при указе из канцелярии катедровой черниговской епархии
в Черниговский же
в николаевский макошинский
монастырь на безысходное житие иеромонах Феоклий минувшего апреля против 16-го числа, взяв монастырскую челнь, по реке Десне неизвестно
бежал.
«Марта против 25-го числа 750 г. из Нежинского
монастыря бежал иеродиакон Ипполит, мови литовской, спевает баска, лет четыредесять». Поймать, «забить
в колодки и прислать
в Нежинский
монастырь».
«Того же 750 г., ноября, против 5-го числа
в почине Воскресенского
монастыря Новый Иерусалим
бежал иеродиакон Марко, ходы и мови гайдамацкой, лет тридцати». «Забить
в колодки» и т. д.
«
В Красногорском
монастыре жил бесчинно и во всем поступал предерзостно иеродиакон Яссон, и когда наместник иеромонах Арсений послал его для допроса, он того же дня, 18-го октября 750 г., безвестно
бежал. Росту большого, волосов черных, носа долгого, мови дроботливой, лет как бы 35-ти». Его «поймать, забить
в колодки» и проч.
«Нижегородского архангельского собора бывший протопоп Василий Иванов, сын Лутохин,
в июле 1749 г., за разные показанные
в указе вины послан был
в Зеленогорский
монастырь, а оттуда 25-го декабря 1750 г. (на самое Рождество Христово)
бежал безвестно, а приметы протопопа те: росту великого, дебел, волосом сед, борода впроседь, лицом избела красноват, долгонос, говорит сиповато, от рождения
в шестьдесят лет».
В это же самое время из киевского Кирилловского
монастыря бежал «лишенный иерейского сана и присланный
в монастырь для содержания без сообщения святых тайн по смерть» села Зубатова иерей Андрий Иванов, кой приметами таков: «росту низкого, корпуса сухощавого, волосов на голове простых, лица желтого, стешками (?), молви трусливой, ходы спесивой».
Из Густынского
монастыря, против 7-го октября 750 г., ночью
бежал «иеромонах Моисей, находючийся по смерть свою без священнодейства за пьянство». Из Троицко-Сергиевой лавры
бежал иеродиакон Илларион, изображение примет коего отвалилось. Обоих требовалось «смотреть,
в колодки забивать» и т. д.
Такой случай, бывший
в 750 г.
в нежинском Благовещенском
монастыре, откуда «октября против 24-го числа
в вечер
бежал иеромонах Варлаам, писарь
в житии не постоянный».
«Против 23-го января 750 г., ночью,
бежал киевского Пустынно-Николаевского
монастыря постриженец
в мантию, монах Паисий, росту большого, лица долговатого, глазов белых (sic) дримловатых, волосов русявых, лет 40». «Поймать» и проч. «Августа 4-го
бежал Киево-кирилловского
монастыря иеродиакон Климент, росту высокого, лица мало-зеленого, бороды невеликой».
Раскольников некрепко уберегали не
в одной конторе, а они преблагополучно
бежали и из контор монастырских, — так, например, сряду же «раскольщицкий черней, Герасим», который прислан из святейшего синода конторы
в контору ставропигиального Новоспасского
монастыря,
бежал из конторы этого
монастыря, 50 лет. Но это еще благополучие, что он никого с собою не увел, а то случалось и такое горе.
1751 года из ставропигиального Новоспасского
монастыря бежал пономарь монах Илларион, 27 лет, да содержавшийся там же раскольнический чернец Виссарион, которого велено было особенно заковать
в ручные и ножные кандалы и прислать к синодальным членам; но только ему «нигде
в Москве сыску не было». Кто тут кого сманил и увел: раскольничий чернец православного пономаря, или пономарь юного чернеца, — угадать нетрудно.
«Епархии ростовской и ярославской обретавшийся
в Углицком
монастыре,
в братстве Ярославского уезда, села Николаевского, вдовый поп Алексей Григорьев, а
в брянском Саввине
монастыре иеромонах Вениамин —
бежали». Бежавшему «попу шестьдесят лет».
«751 года февраля 5-го против 6-го дня из Черниговского Ильинского
монастыря бежал иеродиакон Вениамин, находившийся
в должности коперштихаторской и подмовил с собою иеродиакона Нектария, находившегося
в должности пекаревой. Вениамин росту мало выше среднего, собою товклив, лица островатого, щуплявого, глазами пахмурен, носа долгого посредине малогорб». Примет Нектария нет, и вообще конец указа оторван.
«27-го апреля 751 года
бежал из Киево-Братского
монастыря иеродиакон Тавия Яскевич, приметами таков: росту среднего, на голове и бороде волосов русых, темно-простых, бороды невеликой, очей
в лобу западлых, телом умерителен; носа малого, продолгого; ходы замашкой, — як ходит, то руками размахивает, спевает и читает тенористо». «Накрепко его смотреть, поймать, забить
в колодки» и т. д.
В том же году, 14 мая, из Нежинского Благовещенского
монастыря бежал иеродиакон Пахомий, 25 лет, который «определен был
в пономарню,
в звание эклекашеское. Росту он невеликого, собою тонок, нос кирповат, спевает и читает розначо».
В 1754 году
бежали из Кирилловского
монастыря,
в Киеве, иеромонах Иакинф, да дьякон Марко, да иеромонах Софроний, «стриженый, лицом очень смугл, очей желтоватых».
В одном указе сразу объявляется, что 17-го июня 753 г.
бежали из Успенского Рябцевского
монастыря иеродиакон Флавиан, который «по своему пианству, многие чинил неспокойности, пакости и шкоды и подговорил с собою двух послушников, которые тоже
бежали.
26-го числа из Перервинского
монастыря бежал в Москве из подворья иеродиакон Паисий да монахиня Магдалина, росту среднего, лица белого, волосов темно-русых, ходы скорой, очей серых, говорит слитовска.
Так, например,
в 1775 году из Лубенского
монастыря, где нетленно почивает угодник божий Афанасий, сидящий, продававший казакам за деньги индульгенции, напечатанные для него
в Москве по великодушию царя Алексея Михайловича, «
бежал иеродиакон Платон Савецкий, поделав значные непристойства».
Его почему-то «велено было отправить
в губернскую канцелярию для рассмотрения», но он 13-го февраля
бежал, а 28-го августа представлен
в словенскую консисторию из Великобудисского девичьего
монастыря, с представлением, что он проживал близ села
в лесу, который того же августа против 29 числа из консистории с-под караула паки
бежал.