Бывало, этой думой удручен,
Я прежде много плакал и слезами
Я жег бумагу. Детский глупый сон
Прошел давно, как туча над степями;
Но
пылкий дух мой не был освежен,
В нем родилися бури, как в пустыне,
Но скоро улеглись они, и ныне
Осталось сердцу, вместо слез, бурь тех,
Один лишь отзыв — звучный, горький смех…
Там, где весной белел поток игривый,
Лежат кремни — и блещут, но не живы!
Впоследствии я убедился, что соображения мои верны, и притом, изучая характеры и взгляды этих лиц, я открыл, что у матушки были перед профессором значительные преимущества возвышенного, но
пылкого духа, тогда как профессор относился ко всему с спокойным величием мудреца.
Неточные совпадения
В свою деревню в ту же пору // Помещик новый прискакал // И столь же строгому разбору // В соседстве повод подавал. // По имени Владимир Ленской, // С душою прямо геттингенской, // Красавец, в полном цвете лет, // Поклонник Канта и поэт. // Он из Германии туманной // Привез учености плоды: // Вольнолюбивые мечты, //
Дух пылкий и довольно странный, // Всегда восторженную речь // И кудри черные до плеч.
В мечтах надежды молодой, // В восторге
пылкого желанья, // Творю поспешно заклинанья, // Зову
духов — и в тьме лесной // Стрела промчалась громовая, // Волшебный вихорь поднял вой, // Земля вздрогнула под ногой…
От слова до слова я помнил всегда оригинальные, полные самого горячего поэтического вдохновения речи этого человека, хлеставшие бурными потоками в споре о всем известной старенькой книжке Saint-Pierre „Paul et Virginie“, [Сен-Пьера «Поль и Виргиния» (франц.).] и теперь, когда история событий доводит меня до этой главы романа, в ушах моих снова звучат эти
пылкие речи смелого адвоката за право
духа, и человек снова начинает мне представляться недочитанною книгою.
Как же быть мне — // В этом мире // При движеньи // Без желанья? // Что ж мне делать // С буйной волей, // С грешной мыслью, // С
пылкой страстью? // В эту глыбу // Земляную // Сила неба // Жизнь вложила // И живет в ней, // Как царица! // С колыбели // До могилы //
Дух с землею // Ведут брани: // Земь не хочет // Быть рабою, // И нет мочи // Скинуть бремя; //
Духу ж неба // Невозможно // С этой глыбой // Породниться.
Скорее не ручаюсь, чтобы
пылкий, воинственный
дух молодого героя, всемилостивейшего нашего государя и господина, — но дело не в том — не ручаюсь, говорю я, чтобы
дух этот не занес шведского Ахиллеса [Ахиллес — герой Троянской войны.] в ошибки невозвратимые, которые послужат к большему величию Петра.