Неточные совпадения
Некоторые из этих волокит влюбились не на шутку и требовали ее руки: но ей хотелось попробовать лестную роль непреклонной… и к тому же они все были прескушные: им отказали… один с отчаяния долго был болен, другие скоро утешились… между тем время шло: она сделалась опытной и бойкой девою: смотрела на всех в лорнет, обращалась очень смело, не краснела от двусмысленной речи или взора — и вокруг нее стали увиваться розовые юноши, пробующие свои силы в словесной перестрелке и посвящавшие ей
первые свои опыты страстного красноречия, — увы, на этих было еще меньше надежды, чем на всех прежних; она с досадою и вместе тайным удовольствием убивала их надежды, останавливала едкой насмешкой разливы красноречия — и вскоре они уверились, что она непобедимая и чудная женщина; вздыхающий рой разлетелся в разные стороны… и наконец для Лизаветы Николавны наступил
период самый мучительный и опасный сердцу отцветающей женщины…
Не знаю почему, но мне кажется, что в большом городе еще ощутительнее и сильнее на душу влияние этого
первого периода рождения весны, — меньше видишь, но больше предчувствуешь.
Надобно заметить, что в продолжение всего
первого периода моей болезни все ночи я спал хорошо; упоминаю об этом потому, что во втором периоде болезнь взяла совершенно противоположный характер.
Неточные совпадения
С той минуты, как при виде любимого умирающего брата Левин в
первый раз взглянул на вопросы жизни и смерти сквозь те новые, как он называл их, убеждения, которые незаметно для него, в
период от двадцати до тридцати четырех лет, заменили его детские и юношеские верования, — он ужаснулся не столько смерти, сколько жизни без малейшего знания о том, откуда, для чего, зачем и что она такое.
Что с ней? Он не знал безделицы, что она любила однажды, что уже перенесла, насколько была способна, девический
период неуменья владеть собой, внезапной краски, худо скрытой боли в сердце, лихорадочных признаков любви,
первой ее горячки.
Они знают, что война есть великое зло и кара за грехи человечества, но они видят смысл мировых событий и вступают в новый исторический
период без того чувства уныния и отброшенности, которое ощущают люди
первого типа, ни в чем не прозревающие внутреннего смысла.
Это был
первый, барский,
период «Эрмитажа».
Наш рассказ относится именно к этому
периоду, к
первой половине шестидесятых годов, когда Заполье находилось в зените своей славы, как главный хлебный рынок и посредник между степью и собственно Россией.