Неточные совпадения
Один… так точно! — Измаил!
Безвестной думой угнетаем,
Он солнце тусклое следил,
Как мы нередко провождаем
Гостей докучливых; на нем
Черкесский панцырь и шелом,
И пятна крови омрачали
Местами блеск военной стали.
Младую голову
СелимВождю склоняет на колени;
Он всюду следует
за ним,
Хранительной подобно тени;
Никто ни ропота, ни пени
Не слышал на его устах…
Боится он или устанет,
На Измаила только взглянет —
И
весел труд ему и страх!
Мы с Мишей
сели за весла; Вера, Соня, Лида и Петька разместились в середине, Наташа — у руля. Лодка, описав полукруг, выплыла на середину неподвижной реки; купальня медленно отошла назад и скрылась за выступом. На горе темнел сад, который теперь казался еще гуще, чем днем, а по ту сторону реки, над лугом, высоко в небе стоял месяц, окруженный нежно-синею каймою.
Я снова
сел за весла. Лодка пошла быстрее. Наташа лихорадочно оживилась; она вдруг охватила обеими руками Веру и, хохоча, стала душить ее поцелуями. Вера крикнула, лодка накренилась и чуть не зачерпнула воды. Все сердито напали на Наташу; она, смеясь, села на корму и взялась за руль.
Неточные совпадения
Весь вечер Ленский был рассеян, // То молчалив, то
весел вновь; // Но тот, кто музою взлелеян, // Всегда таков: нахмуря бровь, //
Садился он
за клавикорды // И брал на них одни аккорды, // То, к Ольге взоры устремив, // Шептал: не правда ль? я счастлив. // Но поздно; время ехать. Сжалось // В нем сердце, полное тоской; // Прощаясь с девой молодой, // Оно как будто разрывалось. // Она глядит ему в лицо. // «Что с вами?» — «Так». — И на крыльцо.
— Потом, надев просторный сюртук или куртку какую-нибудь, обняв жену
за талью, углубиться с ней в бесконечную, темную аллею; идти тихо, задумчиво, молча или думать вслух, мечтать, считать минуты счастья, как биение пульса; слушать, как сердце бьется и замирает; искать в природе сочувствия… и незаметно выйти к речке, к полю… Река чуть плещет; колосья волнуются от ветерка, жара…
сесть в лодку, жена правит, едва поднимает
весло…
Мы
сели, и обе женщины, ухватясь
за единственное
весло, прикрепленное к корме, начали живо поворачивать им направо и налево.
Копинка взялся управлять парусом, я
сел на его место
за весла, а Намука остался на руле. С парусом наша лодка пошла быстрее: Ветер дул ровный, но он заметно усиливался. Море изменило свой лик до неузнаваемости. Полчаса назад оно было совершенно спокойно-гладкое, а теперь взбунтовалось и шумно выражало свой гнев.
Четверо гребцов
сели в
весла, перенесший меня человек взялся
за кормовое
весло, оттолкнулись от берега шестом, все пятеро перевозчиков перекрестились, кормчий громко сказал: «Призывай бога на помочь», и лодка полетела поперек реки, скользя по вертящейся быстрине, бегущей у самого берега, называющейся «стремя».