Неточные совпадения
Всё равно… они все ведут к смерти; — но я не позволю низкому, бездушному человеку почитать меня за свою игрушку… ты или я сама должна это сделать; — сегодня я перенесла обиду, за которую хочу, должна отомстить…
брат! не отвергай моей клятвы… если ты ее отвергнешь, то берегись… я сказала, что не перенесу этого… ты будешь добр для меня; ты примешь мою ненависть, как дитя мое; станешь лелеять его, пока оно вырастет и созреет и смоет мой позор страданьями и кровью… да, позор… он, убийца,
обнимал, целовал меня… хотел… не правда ли, ты готовишь ему ужасную казнь?..
Между тем отец и сын со слезами
обнимали, целовали друг друга и не замечали, что недалеко от них стояло существо, им совершенно чуждое, существо забытое, но прекрасное, нежное, женщина с огненной душой, с душой чистой и светлой как алмаз; не замечали они, что каждая их ласка или слеза были для нее убивственней, чем яд и кинжал; она также плакала, — но одна, — одна — как плачет изгнанный херувим, взирая на блаженство своих
братьев сквозь решетку райской двери.
— Чтоб стоять под снегом и дождем, — пробормотал Дмитрий Самгин,
обняв брата за талию. Клим оттолкнул его движением плеча, продолжая крикливо:
Тотчас же послышались торопливые шаги, и в столовую вошла Зина, высокая, полная и очень бледная, какою Петр Михайлыч видел ее в последний раз дома, — в черной юбке и в красной кофточке с большою пряжкой на поясе. Она одною рукой
обняла брата и поцеловала его в висок.
Неточные совпадения
— Ну,
брат Грушницкий, жаль, что промахнулся! — сказал капитан, — теперь твоя очередь, становись!
Обними меня прежде: мы уж не увидимся! — Они обнялись; капитан едва мог удержаться от смеха. — Не бойся, — прибавил он, хитро взглянув на Грушницкого, — все вздор на свете!.. Натура — дура, судьба — индейка, а жизнь — копейка!
— Нет, я, я более всех виновата! — говорила Дунечка,
обнимая и целуя мать, — я польстилась на его деньги, но, клянусь,
брат, я и не воображала, чтоб это был такой недостойный человек! Если б я разглядела его раньше, я бы ни на что не польстилась! Не вини меня,
брат!
Николай Петрович бросился
обнимать своего
брата.
— А я хорошо приготовился! Просто,
брат, позволь тебя
обнять, пожелать тебе всего хорошего, и вернись к нам поскорее!
Обняв ноги, он положил подбородок на колени, двигал челюстями и не слышал, как вошел
брат. Когда Клим спросил у него книгу Некрасова, оказалось, что ее нет у Дмитрия, но отец обещал подарить ее.