Неточные совпадения
Кроме того, драма эта не только что заимствована с французского, но даже и весь разговор в ней составлен из названий
пьес русского репертуара.
Не правда ли, преизрядная чепуха? А все оттого, что посещаешь одни иноязычные спектакли, да и в
русский театр попадешь, так видишь тоже иностранные
пьесы, переделанные на
русские нравы, а сюжеты этих
пьес столько же пристали к
русским нравам, сколь к корове пристало седло.
Измену Марьи Дементьевны я считал положительно невозможной, а потому и ошалел на несколько дней, но вчера, когда я случайно узнал, что актер Нильский сделался членом театрально-литературного комитета, что этот Нильский будет заседать в этом комитете и обсуждать годность и негодность
пьес к представлению на Императорских театрах, тогда я решил, что на свете все возможно, что, может быть, будет время, когда бывший полотер, а ныне известный
русский акробат, Егор Васильев, будет заседать в Академии наук, а мне, отставному приказчику, поручат командование войсками, отправляющимися в поход на Хиву.
После Кунтша театр на Красной площади перешел в руки Отто Фюрста; представление у последнего чередовалось с русскими представлениями: русские давались по воскресеньям и вторникам, а немцы играли по понедельникам и четвергам; немецкие и
русские пьесы представлялись под управлением Фюрста. В труппе последнего женские роли впервые исполняли женщины: девица фон-Велих и жена генерального директора Паггенканпфа, в русских документах попросту переделанная в Поганкову.
Неточные совпадения
Владимирские пастухи-рожечники, с аскетическими лицами святых и глазами хищных птиц, превосходно играли на рожках
русские песни, а на другой эстраде, против военно-морского павильона, чернобородый красавец Главач дирижировал струнным инструментам своего оркестра странную
пьесу, которая называлась в программе «Музыкой небесных сфер». Эту
пьесу Главач играл раза по три в день, публика очень любила ее, а люди пытливого ума бегали в павильон слушать, как тихая музыка звучит в стальном жерле длинной пушки.
Гораздо сильнейшее влияние имела на меня
пьеса, которую я любил без ума, перечитывал двадцать раз, и притом в
русском переводе «Феатра», — «Свадьба Фигаро».
Я прочел томов пятьдесят французского «Репертуара» и
русского «Феатра», в каждой части было по три, по четыре
пьесы.
Критика решила, что смысл
пьесы — указание вреда полуобразованности и восхваление коренных начал
русского быта.
Выбор
пьес был известный — вальсы, галопы, романсы (arrangés) и т. п., — всё тех милых композиторов, которых всякий человек с немного здравым вкусом отберет вам в нотном магазине небольшую кипу из кучи прекрасных вещей и скажет: «Вот чего не надо играть, потому что хуже, безвкуснее и бессмысленнее этого никогда ничего не было писано на нотной бумаге», и которых, должно быть, именно поэтому, вы найдете на фортепьянах у каждой
русской барышни.