Неточные совпадения
Луиза, пришед в себя, хотела говорить — не могла… казалось, искала кого-то глазами,
рыдая, бросилась на грудь
матери, потом на руки Бира, и, увлеченная им и Адольфом, отнесена через сад к мельничной плотине, где ожидала их карета, запряженная четырьмя бойкими лошадьми. Кое-как посадили в нее Луизу; Адольф и Бир сели по бокам ее. Экипаж помчался по дороге к Пернову: он должен был, где окажется возможность, поворотить в Ринген, где поблизости баронесса имела мызу.
— Свершилось все, дядюшка! — воскликнул Густав, целуя записку и
рыдая над нею. — По крайней мере, с этим залогом умереть не тяжело. Она меня любит!.. Чего ж мне более?.. Луиза моя!.. Сам Бог мне ее дал… Она придет к тебе в дом, Адольф, но не будет твоя. Ты не знаешь, что она сердцем сочеталась со мною прежде!.. Скоро уйдет она от тебя ко мне, к законному ее супругу. Ложе наше будет сладко… гроб! Из него уж не повлекут ее силою. В гробу ведь не знают власти
матери.
Неточные совпадения
Мать, слабая, как
мать, обняла их, вынула две небольшие иконы, надела им,
рыдая, на шею.
Мать же, услыхав, что надо прощаться, легла ему на плечо и
рыдала, сопя носом.
Девушка, испуганная, спрашивала
мать, все ли кончено;
мать,
рыдая, сказала ей, что бог ее скоро позовет.
Мать, не понимая глупого закона, продолжала просить, ему было скучно, женщина,
рыдая, цеплялась за его ноги, и он сказал, грубо отталкивая ее от себя: «Да что ты за дура такая, ведь по-русски тебе говорю, что я ничего не могу сделать, что же ты пристаешь».
— Запылилася, окоптела, — ах ты,
мать всепомощная, радость неизбывная! Гляди, Леня, голуба́ душа, письмо какое тонкое, фигурки-то махонькие, а всякая отдельно стоит. Зовется это Двенадцать праздников, в середине же божия
матерь Феодоровская, предобрая. А это вот — Не
рыдай мене, мати, зряще во гробе…