Неточные совпадения
— Ни первых, ни вторых, пустомеля! Твои
слова как татары в сражении: рассыпаются в стороны так, что наш рейтар [Рейтар — кавалерист. Полки рейтар
были учреждены в России со второй четверти XVII в. и просуществовали до военной реформы Петра I. В рейтарах служили мелкие дворяне; личный состав рейтарских полков на одну треть состоял из иностранцев.]
не знает, которого и как настигнуть. Думает уловить под палаш одного, а попадается другой. Без обиняков, скорее, к делу.
Конца бы
не было сильному, всесокрушающему потоку, льющемуся из уст нашего оратора, для которого
слово «адрес»
было то же, что поднятие затвора у спуска воды на мельнице, — если бы
не поспешил Фриц заткнуть прорыв этот докладом, что поставит карету и лошадей в уголку долины, в тени.
Слово Глика к пастве
было слово отца к детям: он поучал, увещевал,
не пугая.
Так обдумывал, рассчитывал и наконец скрепил пастор
словами:
быть так, сидя на коньке своем, с которого уже
не было возможности его свести.
От
слова «владычество»
быть бы опять раздору между археологом и Вульфом, когда б на этот раз
не случилось необыкновенного происшествия, опрокинувшего все вверх дном в уме наших путешественников.
Воображением и сердцем Адам
был в том состоянии, как одноименный ему первый человек, когда
не гремели еще над ним
слова: «В поте лица снеси хлеб твой».
Разговор его
был самый уступчивый и сладкий; казалось, он
не находил
слов для противоречия; в замену красноречие лести
было в нем неистощимо.
— Когда я спросил его, каково нашей молодой госпоже, он шепнул мне: «Бог милостив!» Это
слово великое, господин! Он
не употребляет его даром. «Послезавтра, — прибавил он, — перелом болезни, и тогда мы увидим, что можно
будет вернее сказать». — «А теперь?» — спросил я его. «Теперь, по мнению моему,
есть надежда», — отвечал он.
Благополучно, хотя
не без труда, добрели они до кирки, где дожидался слуга, начинавший уже беспокоиться, что господин его замешкался. Здесь почерпнули из родника воды в согнутое поле шляпы и дали
выпить Густаву, ослабевшему от ходьбы. Прощаясь с Фрицем, он обнял его и просил докончить свое благодеяние, давая ему знать о том, что делается в замке. Фриц обещал и сдержал свое
слово.
Слова его,
не подслащенные, без украшений, считались вернее крепостных актов — они заменяли в устах его: ей-ей, да
будет мне стыдно!
Как электрический удар,
слово «Новик» поразило Кропотова: он вздрогнул и начал озираться кругом, как бы спрашивая собеседников: «
Не читаете ли чего преступного в глазах моих?» Во весь следующий разговор он беспрестанно изменялся в лице: то горел весь в огне, то
был бледен, как мертвец. Друзья его, причитая его неспокойное состояние к болезни, из чувства сострадания
не обращали на перемену в нем большого внимания.
— Опять тайна! (Фельдмаршал задумывается; немного погодя произносит с важностию.) Господин генерал-кригскомиссар, в армии, мне царским величеством вверенной, я дал мое
слово и
не переменю его. Надеюсь, что моя доверенность
не будет употреблена во зло кем бы то ни
было.
Филя. Ей, ей, право, велико
слово! Вы знаете, какое у меня ухо: чуть кто на волос неверно
споет, так и завизжит в нем, как поросенок или тупая
пила.
Не сбедокурил бы над нами проводник. Молодец хоть куда! Пожалуй, на обе руки! Да еще
не жид ли: и нашим и вашим… Нас подвел ночью шведов побить, а днем подведет их, чтоб нас поколотить.
—
Не удивляюсь, что мое присутствие пугает вас, фрейлейн Зегевольд! Какое другое чувство может возбудить виновник бедствий этого семейства, еще больший преступник перед вами! Я должен убегать вас, я изгнанник отовсюду, где вы только являетесь и приносите с собою счастие. Но прежде, нежели навсегда от вас удалюсь, умоляю вас об одной милости: простите меня… Одно
слово ваше
будет моим услаждением в час смертных мук или умножит их.
Все лицо его было невелико, худо, в веснушках, книзу заострено, как у белки; губы едва было можно различить; но странное впечатление производили его большие, черные, жидким блеском блестевшие глаза; они, казалось, хотели что-то высказать, для чего на языке, — на его языке по крайней мере, —
не было слов.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы
не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно
было б с ними изъясняться: он по-русски ни
слова не знает.
Осклабился, товарищам // Сказал победным голосом: // «Мотайте-ка на ус!» // Пошло, толпой подхвачено, // О крепи
слово верное // Трепаться: «Нет змеи — //
Не будет и змеенышей!» // Клим Яковлев Игнатия // Опять ругнул: «Дурак же ты!» // Чуть-чуть
не подрались!
Крестьяне, как заметили, // Что
не обидны барину // Якимовы
слова, // И сами согласилися // С Якимом: —
Слово верное: // Нам подобает
пить! //
Пьем — значит, силу чувствуем! // Придет печаль великая, // Как перестанем
пить!.. // Работа
не свалила бы, // Беда
не одолела бы, // Нас хмель
не одолит! //
Не так ли? // «Да, бог милостив!» // — Ну,
выпей с нами чарочку!
Гремит на Волге музыка. //
Поют и пляшут девицы — // Ну,
словом, пир горой! // К девицам присоседиться // Хотел старик, встал на ноги // И чуть
не полетел! // Сын поддержал родителя. // Старик стоял: притопывал, // Присвистывал, прищелкивал, // А глаз свое выделывал — // Вертелся колесом!
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно
буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее
не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен…
Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…