Неточные совпадения
— Да, точно! я вам это сейчас объясню. Если бы он написан был как должно, то есть, как я думал написать его,
король принял бы его милостиво. Вспомните, что его величество, не разобрав еще хорошенько адреса, поданного депутацией, потрепал Паткуля по плечу и
сказал ему: «Вы говорите в пользу своего отечества, как истинный патриот; тем больше я вас уважаю».
Князь Вадбольский. Теперь и я
скажу: дал зевка, брат Карпов! Ферзь на второй клетке слона.
Королю шах и мат!
— Это проект адреса
королю о возвращении прав лифляндскому рыцарству и земству, —
сказал кто-то, прочтя из-за плеч пастора заглавие спорного сочинения.
— Здравствуйте, мои милые лифляндцы! Как можется? Каково поживаете? — произнес он, не сгибаясь и протягивая руку или, лучше
сказать, перчатку встречавшим его низкими поклонами. — Все спокойно, все хорошо небось по милости нашего
короля и нас? А? Через нашего вестника вы именно слышали уже о новых победах его величества?
— Вот я это люблю, meine Kindchen! Спорьте всегда в любви и преданности к
королю своему. Продолжайте, господа, анатомировать Паткуля, который нам многим сделал глубокие операции; но между тем не забудьте, маменька, что для нас, солдат, есть лагерные часы обедать, выпить рюмку и спать. За кем далее черед? Да, что
скажет нам почтеннейший мариенбургский патриарх?
«Что там за звуки пред крыльцом, // За гласы пред вратами?.. // В высоком тереме моем // Раздайся песнь пред нами!..» //
Король сказал, и паж бежит, // Вернулся паж, король гласит: // «Скорей впустите старца!..»
Неточные совпадения
— Приобретение нечестным путем, хитростью, —
сказал Левин, чувствуя, что он не умеет ясно определить черту между честным и бесчестным, — так, как приобретение банкирских контор, — продолжал он. — Это зло, приобретение громадных состояний без труда, как это было при откупах, только переменило форму. Le roi est mort, vive le roi! [
Король умер, да здравствует
король!] Только что успели уничтожить откупа, как явились желевные дороги, банки: тоже нажива без труда.
Председатель никак не мог понять, как Павел Иванович, так хорошо и, можно
сказать, тонко разумевший игру, мог сделать подобные ошибки и подвел даже под обух его пикового
короля, на которого он, по собственному выражению, надеялся, как на Бога.
Прелат одного монастыря, услышав о приближении их, прислал от себя двух монахов, чтобы
сказать, что они не так ведут себя, как следует; что между запорожцами и правительством стоит согласие; что они нарушают свою обязанность к
королю, а с тем вместе и всякое народное право.
Лицо самозванца изобразило довольное самолюбие. «Да! —
сказал он с веселым видом. — Я воюю хоть куда. Знают ли у вас в Оренбурге о сражении под Юзеевой? Сорок енаралов убито, четыре армии взято в полон. Как ты думаешь: прусский
король мог ли бы со мною потягаться?»
— Понять — трудно, — согласился Фроленков. — Чего надобно немцам? Куда лезут? Ведь — вздуем. Торговали — хорошо. Свободы ему, немцу, у нас — сколько угодно! Он и генерал, и управляющий, и булочник, будь чем хошь, живи как любишь.
Скажите нам: какая причина войны?
Король царем недоволен, али что?