Неточные совпадения
Наталья во всех случаях жизни любила прибегать к святыне.
Вера вознаграждала ее за все потери на земле, осушала ее слезы, святила для нее земные восторги, обещала ей все прекрасное в этом и другом мире. И теперь, успокоенная своим мужем, расставшись
с ним, она прошла в свою спальню и там
молилась, усердно, со слезами, чтобы господь сохранил ей любовь супруга, который после бога был для нее дороже всего.
Долго лежала она на полу,
молясь и прерывая свои молитвы рыданиями; наконец, встала,
с горячею
верою приложилась к образу…
Видели у этого гроба рыдающую женщину; видели, как она
молилась с горячею
верою за упокой души усопшей, как она поцеловала и перекрестила ее.
Неточные совпадения
Долго шептали они, много раз бабушка крестила и целовала Марфеньку, пока наконец та заснула на ее плече. Бабушка тихо сложила ее голову на подушку, потом уже встала и
молилась в слезах, призывая благословение на новое счастье и новую жизнь своей внучки. Но еще жарче
молилась она о
Вере.
С мыслью о ней она подолгу склоняла седую голову к подножию креста и шептала горячую молитву.
Он не видел Минина, не слышал слов его; но видел общий восторг народа, видел радостные слезы, усердные мольбы всех русских и, как отступник от
веры отцов своих, не смел
молиться вместе
с ними.
Он не забыл ее и после смерти —
молился о ней и всегда свято хранил оставленный ему покойницею в благословение образ Николы,
с которым дядя не расставался по
вере, что эта икона полна для него благодатных токов материнского благословения.
Вера Филипповна. Бог
с тобой, миленький! Прими еще и будь доволен. За всякую малость надо бога благодарить. Не греши и меня не вводи в грех; я
молиться иду.
Бабка Авдотья, которая построила постоялый двор, была старой
веры, ее же сын и оба внука (отцы Матвея и Якова) ходили в православную церковь, принимали у себя духовенство и новым образам
молились с таким же благоговением, как старым; сын в старости не ел мяса и наложил на себя подвиг молчания, считая грехом всякий разговор, а у внуков была та особенность, что они понимали писание не просто, а всё искали в нем (крытого смысла, уверяя, что в каждом святом слове должна содержаться какая-нибудь тайна.