Неточные совпадения
— Если еще время, возвратите мне жизнь, господин врач. Я так молода, мне еще хотелось бы пожить, — говорит она на итальянском языке, который вдвое слаще в ее
устах, и вслед за тем подает ему руку. Притянув его к себе, прибавляет ему шепотом на ухо: — Мне дали яду, я это чувствую; только, ради
бога, не говорите никому.
Но когда Антон услышал имя Анастасии в
устах нечистого магометанина — имя, которое он произносил с благоговейною любовью в храме души своей, с которым он соединял все прекрасное земли и неба; когда услышал, что дарят уроду татарину Анастасию, ту, которою, думал он, никто не вправе располагать, кроме него и
бога, тогда кровь бросилась ему в голову, и он испугался мысли, что она будет принадлежать другому.
Неточные совпадения
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на
уста ему слова. И он, неверующий человек, повторял эти слова не одними
устами. Теперь, в эту минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по разуму верить, которую он знал в себе, нисколько не мешают ему обращаться к
Богу. Всё это теперь, как прах, слетело с его души. К кому же ему было обращаться, как не к Тому, в Чьих руках он чувствовал себя, свою душу и свою любовь?
Слушаю вас, потому что
Бога хочу слушаться, а не людей, и так как
Бог устами лучших людей только говорит.
Не дай мне
Бог сойтись на бале // Иль при разъезде на крыльце // С семинаристом в желтой шале // Иль с академиком в чепце! // Как
уст румяных без улыбки, // Без грамматической ошибки // Я русской речи не люблю. // Быть может, на беду мою, // Красавиц новых поколенье, // Журналов вняв молящий глас, // К грамматике приучит нас; // Стихи введут в употребленье; // Но я… какое дело мне? // Я верен буду старине.
О великий христианин Гриша! Твоя вера была так сильна, что ты чувствовал близость
бога, твоя любовь так велика, что слова сами собою лились из
уст твоих — ты их не поверял рассудком… И какую высокую хвалу ты принес его величию, когда, не находя слов, в слезах повалился на землю!..
После этого, как, бывало, придешь на верх и станешь перед иконами, в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Спаси, господи, папеньку и маменьку». Повторяя молитвы, которые в первый раз лепетали детские
уста мои за любимой матерью, любовь к ней и любовь к
богу как-то странно сливались в одно чувство.