Неточные совпадения
— Молитвами богородицы и спасся я от купанья… Когда бы не ваш приказ скакать сюда, лишь провожу молодого господина, да… (
тут он умильно взглянул на девушку), да не усердие обрадовать весточкою о нем, так ночевал бы в последней деревне. А дождь, дождь так и лил,
как из кадушки.
Тут Ян не выдержал и с сердцем дернул рассказчика за рукав, так что тот закусил себе язык. Между тем баронесса держала кошелек и, смотря на него, плакала.
Какую ужасную повесть прочли бы в этих слезах, если бы перевесть их на язык! Потом,
как бы одумавшись, отерла слезы и начала расспрашивать Якубка,
как доехал до Липецка сын ее (о нем-то были все заботы), что там делал,
как, с кем отправился в путь.
А мы отродясь впервой выехали в Липецк… ахти, что за город! (
тут, опомнясь, он кивнул головой и замахал рукою,
как будто отгонял мух) сыплем себе глупые речи, словно медные шеллехи.
Тут он поклонился, взглянув очень умильно на девушку. Покраснев,
как пунцовый мак, она что-то пошарила около себя и вышла будто за тем, чего не нашла.
— Уж не сам ли король королей
тут живет!» Десять башен поставь рядом, разве выйдет такой дом: посмотришь на трубы, шапка валится, а войдешь в него — запутаешься,
как в незнакомом лесу.
Ехало их много:
тут были разные мастеровые (легкая краска набежала на лицо баронессы)… и те, что льют всякое дело из меди, и такие, что строят каменные палаты и церкви, и не перечтешь всех,
какие были.
Фердинанду минуло двадцать три года. Он простудился, получил жестокую горячку и умер. Это несчастье, посланное небом,
как бы в наказание жестокому отцу и супругу, поразило его. Казалось, эта потеря должна была бы возвратить его любовь к старшему сыну. Нет, он и
тут остался для него чужд по-прежнему.
Тут посланный рассказал, зачем пришел. Слышно было,
как щелкнул крючок, и вслед за тем вышла Анастасия, неся подушечку с кружевным изделием. Радость живописалась на прекрасном лице ее.
И много, много рассказывал одноглазый странник о нравах и обычаях индейцев, и дошел он наконец до того,
как в Индусах войну ведут.
Тут застучал докладчик, кольцо, — и оборвал нить его рассказа. Послышался конский топот и вслед за тем суета слуг на дворе и в сенях. В оружейную вбежал Хабар-Симской и хотел что-то говорить, но отец предупредил его...
— Что ж?
тут как?.. успехи есть?
Тут великий князь стукнул посохом в решетку. На этот стук оглянулась старая женщина, усердно молившаяся на коленах. Она была в поношенной кике и в убрусе, бедном, но чистом,
как свежий снег, в бедной ферязи — седые волосы выпадали в беспорядке, и между тем можно было тотчас угадать, что это не простая женщина. Черты ее были очень правильны; в мутных глазах отражались ум и какое-то суровое величие. Она гордо взглянула на великого князя.
Едва не на смертном одре, под секирою грозного владыки, которая, того и гляди, готова упасть на его голову, он и
тут, образумившись от первого, нежданного удара, кажется так спокоен,
как будто после трудного дня пришел отдохнуть под гостеприимный кров.
В это время переводчик Варфоломей двигался,
как маятник, то подойдет с одной стороны к Антону — не увидел, то с другой — и
тут не заметил. Наконец стал возле уха его и зажурчал над ним так, что молодой человек вздрогнул.
Как же попал в ходатаи Иоанн-младой? Отвага и
тут помогла Хабару. С первым просветом зари он явился к нему и рассказал все,
как было на пиру деспота. Призваны для проверки его слов малютка дьяк, боярин, возражавший Андрею Фомичу, двое боярских детей и лекарь Антон. Все подтвердили истину. Мы видели, что прямодушный, высокий характер наследника русского стола умел воспользоваться показаниями любимца своего и призванных свидетелей и твердо стать на защиту истины и благородного подвига.
— Не преминую, не преминую. Разнесу новые вести о нем на крыльях усердия (
тут он ковыльнул хромою ногой) и любви к высокой истине (опять запятая).
Как благодарили бы здесь вас, благороднейший из благороднейших рыцарей, если б вы успели склонить нашего государя, чтобы вышвырнуть жидка за рубеж Московии!
— Не лечить ли уж кого из ваших слуг? Боже сохрани! Раз вздумал один здешний барон, старичок, полечиться у него:
как пить дал, отправил на тот свет! Да и мальчик баронский слуга, которого он любил,
как сына, лишь приложился к губам мертвого, чтобы с ним проститься последним христианским целованием,
тут же испустил дух. Так сильно было зелье, которое Антон дал покойнику!
О! с
какою радостью поменялась бы теперь на муки нынешнего утра и прошедших дней, лишь бы ей знать, что он
тут, недалеко от нее, в одном с нею доме, что ей можно будет увидеть его, встретить его взоры, хоть ждать его возврата!
Тут бросились все вон из избы, на ногах, на четвереньках, падая друг на друга, перелезая друг через друга, бросались на двор за лошадьми, толкались с теми, которые спали на дворе, и, встревоженные со сна, выбегали куда попало, хватались за первую лошадь,
какая попала, брались за узду, за хвост.
Золото не иначе может сообщаться с нечистым металлом,
как посредством другого благородного металла; а
тут ковачу нетрудно было разом соединить два однородные вещества.
Тут начались бедной девушке наставления,
как опасно смотреть на чужой двор,
как может испортить ее недобрый глаз, и пуще глаз басурмана-чернокнижника,
какие от того могут выйти ужасные последствия: все это с разными народными текстами, с подкреплением свидетельств и примеров. Настоящая пытка! Анастасия и без того горела на угольях; теперь вытягивали у ней душу.
Если б вы знали Анастасию (
тут описывал он ее наружные и душевные достоинства), если б вы знали,
как она меня любит, то, конечно, не желали бы мне лучшей подруги».
Почти такого ж содержания было письмо к воспитателю; в нем присовокуплял только тягостные свои сомнения насчет перемены исповедания и
тут же успокоивал свою совесть тем, что принимал постановления церкви, не зараженной злоупотреблениями,
какие унижают западную.
Фить, фить, фить (
тут переводчик, приосанясь, начал показывать руками,
как будто выступал на противника) и пуф! прямо в сердце; не жалейте, бейте, колите, вонзайте без пощады, по локоть руки вашей, прямо в это кровожадное сердце, откуда истекло так много горечи на дом, почивавший под благословением божиим.
Недельщики ищут или притворяются, что ищут, кто кричал об орлах, и не находят. (В этом виновата была власть Курицына, может быть, и дары.) Судьи и свидетели побоища, сам дьяк в ужасе смотрят друг на друга,
как бы спрашивая: откуда ж чудный голос, чудные вести об орлах? почему орлы смутили польщика?
Тут что-нибудь неспусту; чародейство или насланье божье!
Старый царевич,
как змей-горыныч, хранил
тут живую воду для своего сына.