Неточные совпадения
— Ох, ох! — продолжал великий князь. — Легко припасти все эти царские снадобья, обкласть себя суконными львами и алтабасными орлами, заставить попугаев величать себя чем душе угодно; да настоящим-то царем,
словом и делом, быть нелегко! Сам ведаешь, чего мне стоит возиться с роденькой. Засели за большой стол на больших местах да крохоборничают! И лжицы не
даю, и ковшами обносят, а все себе сидят, будто приросли к одним местам.
— Быти по тому: живота не
дать, кто сам посягает на чужую голову! (Тут он обратился к Курицыну, но, вспомнив, что он не сроден к поручениям о казнях, примолвил, махнув рукою:) Забыл я, что курица петухом не поет. (При этих
словах в глазах дьяка проникло удовольствие.) Мамон, это твое дело! Скажи моему тиуну московскому, да дворскому, чтобы литвина и толмача сожгли на Москве-реке. Сжечь их, слышишь ли? Чтобы другим неповадно было и помышлять о таких делах.
— Люблю Антонио за обычай! — воскликнул один из толпы, средних лет, до сих пор хранивший насмешливое молчание. — Люблю Антонио! Настоящий рыцарь, защитник правды и прекрасного!.. Товарищ,
дай мне руку, — присовокупил он с чувством, протягивая руку Эренштейну, — ты сказал доброе
слово за моего соотечественника и великого художника.
Это откровенное объяснение, искусно переданное врачу,
дало его сердцу случай начать подвиги добра, на которые он собирался, ехав в Москву. В первом отделении нашли они целое семейство татар. Мужчины и женщины — мать и сын, муж и жены, братья и сестры — все валялись кое-как, кто на лавках, кто на полу. Нечистота и духота были нестерпимые. Бледные, истомленные лица, униженный вид говорили живее
слов о несчастном их положении.
А все-таки
слово Андрюше сдержу: в Вологде
дадут им льготу.
Между тем боярин, мотая себе на ус невежество лекаря в чародействе,
давал также себе
слово молчать об этом.
Эренштейн
дает себе
слово стараться умилостивить Ивана Васильевича, собственным своим влиянием и влиянием сильного Аристотеля.
— Пожалуй…
дам ему свой тельник… только смотри, Андрюша, голубчик мой… — Она не договорила; но он понял душою, что в ее
словах был запрос о жизни и смерти.
Язык ее хотел
дать ему имена врага божьего, колдуна, очарователя — и не смеет произнести этих
слов, будто богохульство.
Радость свою не мог скрыть Иван Васильевич, благодарил несколько раз лекаря и
дал ему
слово, когда Аристотель выстроит церковь под Успенье так, как ему, великому князю, хочется, пожертвовать любимым местом за городом и своею казною под новую церковь, которую может палатный мастер созидать по-своему, лишь бы уменьшил размеры чертежа.
Скорая помощь, оказанная угличскому князю, возвысила лекаря в глазах русского властителя. Еще в большей чести стал он держать его: дары следовали за дарами, ласковым
словам умели
дать цену. Этими милостями воспользовался Антон, чтобы испросить облегчение несчастному князю. Сняли с него на время железа, но как скоро он выздоровел, опять надели их. Антона ж уверили, что он совсем от них освобожден, и с того времени не позволяли лекарю видеться с заключенным.
—
Даст ли тебе этот срок Иисус Христос для очищения грехов твоих, когда явишься к нему на тот свет? (эти
слова принадлежали не Афанасью Никитину, а Иосифу Волоцкому) может статься, заутро опоздает
слово твое.
— Чем?.. Я еще у тебя в долгу. Ты спас мне жизнь без всяких видов, не зная меня, из одного человеколюбия. Мало еще? ты спас жида. Жида! чего это стоит в глазах христиан!.. Я, твой должник, плачу тебе только, что получил от тебя. Завтра меня не будет здесь, в Москве. Бог ведает, удастся ли когда тебя увидеть, еще более — поговорить с тобою!.. Теперь могу на свободе
дать отчет в сумме добра, которую от тебя получил, могу тебе открыться… Уверен в благородстве души твоей, знаю,
слова мои не пойдут далее тебя.
Только требую, чтобы все мои приказания насчет больного были исполняемы в точности,
слово в
слово, не отступая ни на волос, чтобы мои лекарства
давали раз в раз, как я прикажу, чтобы меня впускали к больному царевичу во всякие часы дня и ночи.
— Буди по-твоему. Слышишь, друже мой? — сказал радостно Иоанн. — Мое
слово заложено за твоего сына; я за него отвечаю. Ступай к себе домой, не слушай пустых речей и не кручинься попусту. Но коли после того не сделаешь по моему
слову, не
дашь лекарю делать с сыном, что он знает, так я тебе не друг.
— Ты вовсе забыл меня, — говорил он своему другу, дворецкому, — где ж твое
слово? где твой крест? Так-то платишь мне за услуги мои! Не я ли выручил твою голову в деле князя Лукомского?.. Сокруши мне лекаря, как хочешь… Я обещал цесарскому послу… Я поклялся, что Обращихе не бывать замужем… Уж коли этого не сделаешь для меня, так я и на том свете не
дам тебе отдыха.
— Коли б хотел я сам, не могу, — отвечал им великий князь. — Я
дал слово Даньяру, другу и слуге моему, я клялся перед образом Спасителя. Ни для родного сына не отступлюсь.
Недаром
дал слово Курицын — Андрюша был уж у ног властителя, обнимал их, обливал слезами. Сначала не мог он ничего говорить.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно
слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и
давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому
слову своему
дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий (с неудовольствием).А, не до
слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и
давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не
дадите ни
слова поговорить о деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
— У нас забота есть. // Такая ли заботушка, // Что из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды. // Ты
дай нам
слово крепкое // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По правде и по разуму, // Как должно отвечать, // Тогда свою заботушку // Поведаем тебе…