Неточные совпадения
— Вот видите, я итальянец и
лекарь: простым
словам не доверяю… дело идет о моем благосостоянии… мне нужна ваша клятва…
— Не тебе, однако, бородка, покончить это дело. А тебе вот что: отправь гонца к воеводе Даниле Холмскому, в его отчину, с
словом моим, чтобы он немедля прибыл в Москву; да сходи к Образцу и скажи ему, что я жалую его, моего слугу: ставлю к нему лекаря-немчина, который-де на днях прибудет к нам; да накажи, принял бы его с хлебом-солью да с честью. Вот сколько я на тебя нагрузил.
Эликсир, видно, действовал не так сильно, как надеялся хилый старик. Он всю вину возложил на мальчика, своего холопа, которого, по
словам Варфоломея, поберег
лекарь, и в сердцах огрешился… палкою по виску. Наместницы в том не судили и вины не имали, потому что закон писали не рабы. Холопа похоронили, как водится. Через неделю, однако ж, судья высший призвал и господина к своему суду.
Между тем боярин, мотая себе на ус невежество
лекаря в чародействе, давал также себе
слово молчать об этом.
Извозчик продолжал, переводя по временам дух, будто отдыхал после подъема тяжелой ноши. Прижавшись к
лекарю, слушал его Андрюша и переводил рассказ по-итальянски. Антон с жадностью подбирал каждое
слово.
— Осторожней, — сказал Хабар едва слышным голосом, взяв его за руку, чтобы провести через ущелье между домами, — осторожней, господине
лекарь, здесь
слово может накликать беду.
— Захворала гречанка Андрея Фомича. Позвали его и, когда он сделал ей легкость, притащили и его на пир. Пить он отказался. Говорят, деспот подарил ему за лечение золотую цепь, а как молвил обидное о тебе
слово, так
лекарь бросил дары назад. А цепь была дорогая.
Как же попал в ходатаи Иоанн-младой? Отвага и тут помогла Хабару. С первым просветом зари он явился к нему и рассказал все, как было на пиру деспота. Призваны для проверки его
слов малютка дьяк, боярин, возражавший Андрею Фомичу, двое боярских детей и
лекарь Антон. Все подтвердили истину. Мы видели, что прямодушный, высокий характер наследника русского стола умел воспользоваться показаниями любимца своего и призванных свидетелей и твердо стать на защиту истины и благородного подвига.
Радость свою не мог скрыть Иван Васильевич, благодарил несколько раз
лекаря и дал ему
слово, когда Аристотель выстроит церковь под Успенье так, как ему, великому князю, хочется, пожертвовать любимым местом за городом и своею казною под новую церковь, которую может палатный мастер созидать по-своему, лишь бы уменьшил размеры чертежа.
Скорая помощь, оказанная угличскому князю, возвысила
лекаря в глазах русского властителя. Еще в большей чести стал он держать его: дары следовали за дарами, ласковым
словам умели дать цену. Этими милостями воспользовался Антон, чтобы испросить облегчение несчастному князю. Сняли с него на время железа, но как скоро он выздоровел, опять надели их. Антона ж уверили, что он совсем от них освобожден, и с того времени не позволяли
лекарю видеться с заключенным.
С ним вместе отправлены дворецкий и другой боярин: они везут
слово Ивана Васильевича к Даньяру, чтобы он допустил
лекаря до осмотра сына.
— Буди по-твоему. Слышишь, друже мой? — сказал радостно Иоанн. — Мое
слово заложено за твоего сына; я за него отвечаю. Ступай к себе домой, не слушай пустых речей и не кручинься попусту. Но коли после того не сделаешь по моему
слову, не дашь
лекарю делать с сыном, что он знает, так я тебе не друг.
— Ты вовсе забыл меня, — говорил он своему другу, дворецкому, — где ж твое
слово? где твой крест? Так-то платишь мне за услуги мои! Не я ли выручил твою голову в деле князя Лукомского?.. Сокруши мне
лекаря, как хочешь… Я обещал цесарскому послу… Я поклялся, что Обращихе не бывать замужем… Уж коли этого не сделаешь для меня, так я и на том свете не дам тебе отдыха.
— Она была сужена тебе самим великим князем, — говорил между прочим хитрый дворецкий, — на этом господин Иван Васильевич положил свое
слово отцу твоему, как шли походом во Тверь. Жаль, коли достанется другому! Зазорно, коли невеста царевича достанется немчину-лекарю! Скажет народ: пил мед царевич, по устам текло, да в рот не попало; выхватил стопу дорогую из его рук иноземный детина!
Нежный родитель поспешил успокоить сынка, подтвердив
слова дворецкого, что Анастасия точно обещана ему великим князем и что нет сил на свете, которые бы ее отбили.
Лекаря же можно — прибавлял он — откинуть от нее угрозами и дарами. Не велика птица! За счастье почтет уступить царевичу.
Отыскали наконец… Бедный, несчастный Антон! не застал царевича в живых. Даньяр лежал в беспамятстве на трупе сына; он не видел
лекаря, а то б убил его. Татаре бросились было на Антона, но его освободили недельщики, присланные уж с приказанием великого князя взять его под стражу и заковать в железа. Антон не противился; он знал, что участь его решена, он понимал Ивана Васильевича и помнил, что
слово грозного владыки не мимо идет. Невинный, он должен был подклонить голову под топор палача.
Неточные совпадения
— Именно бескорыстный. А я, Аркадий Николаич, не только боготворю его, я горжусь им, и все мое честолюбие состоит в том, чтобы со временем в его биографии стояли следующие
слова: «Сын простого штаб-лекаря, который, однако, рано умел разгадать его и ничего не жалел для его воспитания…» — Голос старика перервался.
Доктор, тот самый уездный
лекарь, у которого не нашлось адского камня, приехал и, осмотрев больного, посоветовал держаться методы выжидающей и тут же сказал несколько
слов о возможности выздоровления.
— Не беспокойтесь,
лекарь, моя собака вас не укусит, — громко отрезал Коля, заметив несколько беспокойный взгляд доктора на Перезвона, ставшего на пороге. Гневная нотка прозвенела в голосе Коли.
Слово же «
лекарь», вместо доктор, он сказал нарочно и, как сам объявил потом, «для оскорбления сказал».
Вдруг (мой
лекарь часто употреблял
слово: вдруг) говорят мне: человек вас спрашивает.
Судьи, надеявшиеся на его благодарность, не удостоились получить от него ни единого приветливого
слова. Он в тот же день отправился в Покровское. Дубровский между тем лежал в постеле; уездный
лекарь, по счастию не совершенный невежда, успел пустить ему кровь, приставить пиявки и шпанские мухи. К вечеру ему стало легче, больной пришел в память. На другой день повезли его в Кистеневку, почти уже ему не принадлежащую.