Неточные совпадения
А дочь Образца, юное, прекрасное творение, возбуждающее чувство удивления в
художнике, который понимает красоту, и между тем не знающая, что она так хороша, невинная, неопытная и между тем полная
жизни, готовой перебежать через край!
Настанет юность: для других это время любви, связей, разгул, пир
жизни; для
художника их нет.
И если б мне опять пришлось начинать
жизнь свою, если б отдавали мне на выбор радости богача, победителя, царя и мои прошедшие радости, я взял бы опять последние, опять пошел бы смиренною тропою
художника.
— В этом же углу лежат и замыслы твои «служить, пока станет сил, потому что России нужны руки и головы для разработывания неистощимых источников (твои слова); работать, чтоб слаще отдыхать, а отдыхать — значит жить другой, артистической, изящной стороной жизни,
жизни художников, поэтов».
Молчаливый и стесняющийся обстановки попервоначалу, художник наконец поободрился, стал разговаривать, дама много расспрашивала его о
жизни художников и изъявила желание устроить для них у себя вечеринку.
При таких условиях
жизнь художника не имеет смысла, и чем он талантливее, тем страннее и непонятнее его роль, так как на поверку выходит, что работает он для забавы хищного нечистоплотного животного, поддерживая существующий порядок.
И лишь изредка прорывается в святоотеческом периоде христианства то сознание царственности человека, которое звучит в словах св. Григория Нисского: «Как в этой
жизни художники дают вид орудию соответственно его потребности, так наилучший художник создал наше естество как некий сосуд, пригодный для царственной деятельности, и по душевным преимуществам, и самому телесному виду устроив его таким, каким нужно, чтобы царствовать.
Неточные совпадения
— Из этой штуки можно сделать много различных вещей.
Художник вырежет из нее и черта и ангела. А, как видите, почтенное полено это уже загнило, лежа здесь. Но его еще можно сжечь в печи. Гниение — бесполезно и постыдно, горение дает некоторое количество тепла. Понятна аллегория? Я — за то, чтоб одарить
жизнь теплом и светом, чтоб раскалить ее.
— Наши отцы слишком усердно занимались решением вопросов материального характера, совершенно игнорируя загадки духовной
жизни. Политика — область самоуверенности, притупляющей наиболее глубокие чувства людей. Политик — это ограниченный человек, он считает тревоги духа чем-то вроде накожной болезни. Все эти народники, марксисты — люди ремесла, а
жизнь требует
художников, творцов…
— Но Толстой устал от бесконечного усложнения культурной
жизни, которую он сам же мастерски усложняет как
художник. Он имеет право критики потому, что много знает, а — вы? Что вы знаете?
Как мыслитель и как
художник, он ткал ей разумное существование, и никогда еще в
жизни не бывал он поглощен так глубоко, ни в пору ученья, ни в те тяжелые дни, когда боролся с
жизнью, выпутывался из ее изворотов и крепчал, закаливая себя в опытах мужественности, как теперь, нянчась с этой неумолкающей, волканической работой духа своей подруги!
— Да, — сказал он, — это один из последних могикан: истинный, цельный, но ненужный более
художник. Искусство сходит с этих высоких ступеней в людскую толпу, то есть в
жизнь. Так и надо! Что он проповедует: это изувер!