Неточные совпадения
— А я знаю! — кричала она в озлоблении. — Я знаю, что
и вы такие же, как
и я! Но у вас
папа,
мама, вы обеспечены, а если вам нужно, так вы
и ребенка вытравите,многие так делают. А будь вы на моем месте, — когда жрать нечего,
и девчонка еще ничего не понимает, потому что неграмотная, а кругом мужчины лезут, как кобели, — то
и вы бы были в публичном доме! Стыдно так над бедной девушкой изголяться, — вот что!
— Что не больно?.. — закричал вдруг бешено Симеон,
и его черные безбровые
и безресницые глаза сделались такими страшными, что кадеты отшатнулись. — Я тебя так съезжу по сусалам, что ты папу-маму говорить разучишься! Ноги из заду выдерну. Ну, мигом! А то козырну по шее!
Неточные совпадения
— Нет, ничего не будет,
и не думай. Я поеду с
папа гулять на бульвар. Мы заедем к Долли. Пред обедом тебя жду. Ах, да! Ты знаешь, что положение Долли становится решительно невозможным? Она кругом должна, денег у нее нет. Мы вчера говорили с
мама и с Арсением (так она звала мужа сестры Львовой)
и решили тебя с ним напустить на Стиву. Это решительно невозможно. С
папа нельзя говорить об этом… Но если бы ты
и он…
— Павля все знает, даже больше, чем
папа. Бывает, если
папа уехал в Москву, Павля с
мамой поют тихонькие песни
и плачут обе две,
и Павля целует мамины руки.
Мама очень много плачет, когда выпьет мадеры, больная потому что
и злая тоже. Она говорит: «Бог сделал меня злой».
И ей не нравится, что
папа знаком с другими дамами
и с твоей
мамой; она не любит никаких дам, только Павлю, которая ведь не дама, а солдатова жена.
— Он даже перестал дружиться с Любой,
и теперь все с Варей, потому что Варя молчит, как дыня, — задумчиво говорила Лидия. — А мы с
папой так боимся за Бориса.
Папа даже ночью встает
и смотрит — спит ли он? А вчера твоя
мама приходила, когда уже было поздно, все спали.
— Просто — тебе стыдно сказать правду, — заявила Люба. — А я знаю, что урод,
и у меня еще скверный характер, это
и папа и мама говорят. Мне нужно уйти в монахини… Не хочу больше сидеть здесь.
Имел удовольствие видеть его: между нами говоря — нахал
и, как все столичные карьеристы, не пожалеет ни
папу, ни
маму.