Неточные совпадения
Пожилой гость в форме благотворительного ведомства вошел медленными, нерешительными шагами, наклоняясь при каждом шаге немного корпусом вперед и потирая кругообразными движениями свои
ладони, точно умывая их. Так как все
женщины торжественно молчали, точно не замечая его, то он пересек залу и опустился на стул рядом с Любой, которая согласно этикету только подобрала немного юбку, сохраняя рассеянный и независимый вид девицы из порядочного дома.
Случилось точно чудо: лежавший человек вдруг вскочил, точно какая-то пружина необыкновенной мощности мгновенно раскрутилась под ним. Он сел на диване, быстро потер
ладонями глаза, лоб, виски, увидал
женщину, сразу сконфузился и пробормотал, торопливо застегивая косоворотку...
Неточные совпадения
Капернцы обожали плотных, тяжелых
женщин с масляной кожей толстых икр и могучих рук; здесь ухаживали, ляпая по спине
ладонью и толкаясь, как на базаре.
Впечатление огненной печи еще усиливалось, если смотреть сверху, с балкона: пред ослепленными глазами открывалась продолговатая, в форме могилы, яма, а на дне ее и по бокам в ложах, освещенные пылающей игрой огня, краснели, жарились лысины мужчин, таяли, как масло, голые спины, плечи
женщин, трещали
ладони, аплодируя ярко освещенным и еще более голым певицам.
Кивнув головой, Самгин осторожно прошел в комнату, отвратительно пустую, вся мебель сдвинута в один угол. Он сел на пыльный диван, погладил
ладонями лицо, руки дрожали, а пред глазами как бы стояло в воздухе обнаженное тело
женщины, гордой своей красотой. Трудно было представить, что она умерла.
Самгин отошел от окна, лег на диван и стал думать о
женщинах, о Тосе, Марине. А вечером, в купе вагона, он отдыхал от себя, слушая непрерывную, возбужденную речь Ивана Матвеевича Дронова. Дронов сидел против него, держа в руке стакан белого вина, бутылка была зажата у него между колен,
ладонью правой руки он растирал небритый подбородок, щеки, и Самгину казалось, что даже сквозь железный шум под ногами он слышит треск жестких волос.
— И умеют одевать идеи, как
женщин, — добавил его собеседник, носатый брюнет, причесанный под Гоголя; перестав шелестеть бумагами, он прижал их
ладонью и, не слушая собеседника, заговорил гневно, громко: