Неточные совпадения
Они на много-много дней скрашивали монотонное однообразие жизни
в казенном закрытом
училище, и была
в них чудесная и чистая прелесть, вновь переживать летние впечатления, которые тогда протекали совсем не замечаемые, совсем не ценимые, а теперь как будто по волшебству встают
в памяти
в таком радостном, блаженном сиянии, что сердце нежно сжимается от тихого томления и впервые крадется смутно
в голову печальная мысль: «Неужели все
в жизни
проходит и никогда не возвращается?»
И он настоял на своем. Неизвестно, как
сошла ему с рук эта самодурская выходка. Впрочем, вся Москва любила свое
училище, а Епишка, говорят, был
в милости у государя Александра II.
Прошел месяц. Александровское
училище давало
в декабре свой ежегодный блестящий бал, попасть на который считалось во всей Москве большим почетом. Александров послал Синельниковым три билета (больше не выдавалось).
В вечер бала он сильно волновался. У юнкеров было взаимное соревнование: чьи дамы будут красивее и лучше одеты.
Прошло около двух месяцев со вступления Александрова
в белые стены
училища.
Во все отпускные дни (а их теперь стало гораздо больше после победы над Колосовым) он
ходил в Третьяковскую галерею, Строгановскую школу,
в Училище живописи и ваяния или брал уроки у Петра Ивановича Шмелькова [Шмельков — талантливый рисовальщик.
Носи портянки, ешь грубую солдатскую пищу, спи на нарах, вставай
в шесть утра, мой полы и окна
в казармах, учи солдат и учись от солдат,
пройди весь стаж от рядового до дядьки, до взводного, до ефрейтора, до унтер-офицера, до артельщика, до каптенармуса, до помощника фельдфебеля, попотей, потрудись, белоручка, подравняйся с мужиком, а через год иди
в военное
училище,
пройди двухгодичный курс и иди
в тот же полк обер-офицером.
Рассказал, что он из деревни Васильевского, в 12 верстах от города, что он отделенный от отца и братьев и живет теперь с женой и двумя ребятами, из которых старший только
ходил в училище, а еще не помогал ничего.
Неточные совпадения
Читая эти письма, Грустилов приходил
в необычайное волнение. С одной стороны, природная склонность к апатии, с другой, страх чертей — все это производило
в его голове какой-то неслыханный сумбур, среди которого он путался
в самых противоречивых предположениях и мероприятиях. Одно казалось ясным: что он тогда только будет благополучен, когда глуповцы поголовно станут
ходить ко всенощной и когда инспектором-наблюдателем всех глуповских
училищ будет назначен Парамоша.
Тут должен был он остаться и
ходить ежедневно
в классы городского
училища.
Прошло несколько лет. Я уже вышел из
училища и состоял на службе, как
в одно утро мой старый дядька Гаврило вошел ко мне
в кабинет и объявил:
На выставках экспонировались летние ученические работы. Весной, по окончании занятий
в Училище живописи, ученики разъезжались кто куда и писали этюды и картины для этой выставки. Оставались
в Москве только те, кому уж окончательно некуда было деваться. Они
ходили на этюды по окрестностям Москвы, давали уроки рисования, нанимались по церквам расписывать стены.
В восемь часов утра начинался день
в этом доме; летом он начинался часом ранее.
В восемь часов Женни сходилась с отцом у утреннего чая, после которого старик тотчас уходил
в училище, а Женни заходила на кухню и через полчаса являлась снова
в зале. Здесь, под одним из двух окон, выходивших на берег речки, стоял ее рабочий столик красного дерева с зеленым тафтяным мешком для обрезков. За этим столиком
проходили почти целые дни Женни.