Неточные совпадения
— Никого еще не любил царь, как ее. Он не расстается с ней ни на миг. Глаза его сияют счастьем. Он расточает
вокруг себя милости и дары. Он, авимелех и мудрец, он, как раб,
лежит около ее ног и, как собака, не спускает с нее глаз своих.
И вспомнил царь, как много лет тому назад скончался его отец, и
лежал на песке, и уже начал быстро разлагаться. Собаки, привлеченные запахом падали, уже бродили
вокруг него с горящими от голода и жадности глазами. И, как и теперь, спросил его первосвященник, отец Азарии, дряхлый старик...
Я услал Филиппа — и повалился на постель. Я не зарыдал, не предался отчаянию; я не спрашивал себя, когда и как все это случилось; не удивлялся, как я прежде, как я давно не догадался, — я даже не роптал на отца… То, что я узнал, было мне не под силу: это внезапное откровение раздавило меня… Все было кончено. Все цветы мои были вырваны разом и
лежали вокруг меня, разбросанные и истоптанные.
Когда его одевали, я не мог видеть его страшных желтых ног и вышел из комнаты. Но когда я вернулся, он уже лежал на столе, и таинственная улыбка смерти тихо
лежала вокруг его глаз и губ. Окно все еще было открыто. Я отломил ветку сирени — мокрую, тяжелую от белых гроздьев — и положил ее Борису на грудь.
Неточные совпадения
Пока я
лежал, мне все казалось, что
вокруг меня красные собаки бегали, а ты надо мной стойку делал, как над тетеревом.
Подскакал офицер и, размахивая рукой в белой перчатке, закричал на Инокова, Иноков присел, осторожно положил человека на землю, расправил руки, ноги его и снова побежал к обрушенной стене; там уже копошились солдаты, точно белые, мучные черви, туда осторожно сходились рабочие, но большинство их осталось сидеть и
лежать вокруг Самгина; они перекликались излишне громко, воющими голосами, и особенно звонко, по-бабьи звучал один голос:
Попик плыл
вокруг колоколов, распевая ясным тенорком, и кропил медь святой водой; три связки толстых веревок
лежали на земле, поп запнулся за одну из них, сердито взмахнул кропилом и обрызгал веревки радужным бисером.
Он ждал с замирающим сердцем ее шагов. Нет, тихо. Природа жила деятельною жизнью;
вокруг кипела невидимая, мелкая работа, а все, казалось,
лежит в торжественном покое.
— А кто его знает, где платок? — ворчал он, обходя
вокруг комнату и ощупывая каждый стул, хотя и так можно было видеть, что на стульях ничего не
лежит.