Зайдя в комнату, он бегло окинул прищуренными глазами всю жалкую обстановку Ромашова. Подпоручик, который в это время
лежал на кровати, быстро вскочил и, краснея, стал торопливо застегивать пуговицы тужурки.
Назанский был, по обыкновению, дома. Он только что проснулся от тяжелого хмельного сна и теперь
лежал на кровати в одном нижнем белье, заложив руки под голову. В его глазах была равнодушная, усталая муть. Его лицо совсем не изменило своего сонного выражения, когда Ромашов, наклоняясь над ним, говорил неуверенно и тревожно...
Неточные совпадения
Придя к себе, Ромашов, как был, в пальто, не сняв даже шашки, лег
на кровать и долго
лежал, не двигаясь, тупо и пристально глядя в потолок. У него болела голова и ломило спину, а в душе была такая пустота, точно там никогда не рождалось ни мыслей, ни вспоминаний, ни чувств; не ощущалось даже ни раздражения, ни скуки, а просто
лежало что-то большое, темное и равнодушное.
Вдоль стены у окна стояла узенькая, низкая, вся вогнувшаяся дугой
кровать, такая тощая, точно
на ее железках
лежало одно только розовое пикейное одеяло; у другой стены — простой некрашеный стол и две грубых табуретки.
Привалов пошел в уборную, где царила мертвая тишина. Катерина Ивановна
лежала на кровати, устроенной на скорую руку из старых декораций; лицо покрылось матовой бледностью, грудь поднималась судорожно, с предсмертными хрипами. Шутовской наряд был обрызган каплями крови. Какая-то добрая рука прикрыла ноги ее синей собольей шубкой. Около изголовья молча стоял Иван Яковлич, бледный как мертвец; у него по лицу катились крупные слезы.
Во всяком случае, арестовали его подле нее, перед ней на коленях, она
лежала на кровати, он простирал к ней руки и до того забыл все в ту минуту, что не расслышал и приближения арестующих.
У стола стоял господин в очень истрепанном сюртуке (он уже снял пальто, и оно
лежало на кровати) и развертывал синюю бумагу, в которой было завернуто фунта два пшеничного хлеба и две маленькие колбасы.
Неточные совпадения
В маленьком грязном нумере, заплеванном по раскрашенным пано стен, за тонкою перегородкой которого слышался говор, в пропитанном удушливым запахом нечистот воздухе,
на отодвинутой от стены
кровати лежало покрытое одеялом тело. Одна рука этого тела была сверх одеяла, и огромная, как грабли, кисть этой руки непонятно была прикреплена к тонкой и ровной от начала до средины длинной цевке. Голова
лежала боком
на подушке. Левину видны были потные редкие волосы
на висках и обтянутый, точно прозрачный лоб.
Накануне погребения, после обеда, мне захотелось спать, и я пошел в комнату Натальи Савишны, рассчитывая поместиться
на ее постели,
на мягком пуховике, под теплым стеганым одеялом. Когда я вошел, Наталья Савишна
лежала на своей постели и, должно быть, спала; услыхав шум моих шагов, она приподнялась, откинула шерстяной платок, которым от мух была покрыта ее голова, и, поправляя чепец, уселась
на край
кровати.
—
Лежит, моя голубушка, у меня
на кровати, там за перегородкою, — отвечала попадья.
Он вошел не сразу. Варвара успела лечь в постель,
лежала она вверх лицом, щеки ее опали, нос заострился; за несколько минут до этой она была согнутая, жалкая и маленькая, а теперь неестественно вытянулась, плоская, и лицо у нее пугающе строго. Самгин сел
на стул у
кровати и, гладя ее руку от плеча к локтю, зашептал слова, которые казались ему чужими:
По ночам, волнуемый привычкой к женщине, сердито и обиженно думал о Лидии, а как-то вечером поднялся наверх в ее комнату и был неприятно удивлен:
на пружинной сетке
кровати лежал свернутый матрац, подушки и белье убраны, зеркало закрыто газетной бумагой, кресло у окна — в сером чехле, все мелкие вещи спрятаны, цветов
на подоконниках нет.