Неточные совпадения
— Что?! — заревел он таким неестественно оглушительным голосом, что еврейские мальчишки, сидевшие около шоссе на
заборе, посыпались, как воробьи,
в разные
стороны.
Из окна направо была видна через ворота часть грязной, черной улицы, с чьим-то
забором по ту
сторону. Вдоль этого
забора, бережно ступая ногами
в сухие места, медленно проходили люди. «У них целый день еще впереди, — думал Ромашов, завистливо следя за ними глазами, — оттого они и не торопятся. Целый свободный день!»
Ромашов долго кружил
в этот вечер по городу, держась все время теневых
сторон, но почти не сознавая, по каким улицам он идет. Раз он остановился против дома Николаевых, который ярко белел
в лунном свете, холодно, глянцевито и странно сияя своей зеленой металлической крышей. Улица была мертвенно тиха, безлюдна и казалась незнакомой. Прямые четкие тени от домов и
заборов резко делили мостовую пополам — одна половина была совсем черная, а другая масляно блестела гладким, круглым булыжником.
И каждую ночь он проходил мимо окон Шурочки, проходил по другой
стороне улицы, крадучись, сдерживая дыхание, с бьющимся сердцем, чувствуя себя так, как будто он совершает какое-то тайное, постыдное воровское дело. Когда
в гостиной у Николаевых тушили лампу и тускло блестели от месяца черные стекла окон, он притаивался около
забора, прижимал крепко к груди руки и говорил умоляющим шепотом...
Он остановился и поднял голову кверху. Катя Лыкачева стояла по ту
сторону забора на садовой скамеечке. Она была
в утреннем легком японском халатике, треугольный вырез которого оставлял голою ее тоненькую прелестную девичью шею. И вся она была такая розовая, свежая, вкусная, что Ромашову на минуту стало весело.
Неточные совпадения
С каким-то неопределенным чувством глядел он на домы, стены,
забор и улицы, которые также с своей
стороны, как будто подскакивая, медленно уходили назад и которые, бог знает, судила ли ему участь увидеть еще когда-либо
в продолжение своей жизни.
Ассоль спала. Лонгрен, достав свободной рукой трубку, закурил, и ветер пронес дым сквозь плетень
в куст, росший с внешней
стороны огорода. У куста, спиной к
забору, прожевывая пирог, сидел молодой нищий. Разговор отца с дочерью привел его
в веселое настроение, а запах хорошего табаку настроил добычливо.
Открывались окна
в домах, выглядывали люди, все —
в одну
сторону, откуда еще доносились крики и что-то трещало, как будто ломали
забор. Парень сплюнул сквозь зубы, перешел через улицу и присел на корточки около гимназиста, но тотчас же вскочил, оглянулся и быстро, почти бегом, пошел
в тихий конец улицы.
В узеньком тупике между гнилых
заборов человек двадцать мальчишек шумно играют
в городки.
В стороне лежит, животом на земле, Иноков, босый, без фуражки; встрепанные волосы его блестят на солнце шелком, пестрое лицо сморщено счастливой улыбкой, веснушки дрожат. Он кричит умоляющим тоном, возбужденно:
Самгин встал у косяка витрины, глядя направо; он видел, что монархисты двигаются быстро, во всю ширину улицы, они как бы скользят по наклонной плоскости, и
в их движении есть что-то слепое, они, всей массой, качаются со
стороны на
сторону, толкают стены домов,
заборы, наполняя улицу воем, и вой звучит по-зимнему — зло и скучно.