Неточные совпадения
На балконе показался Завалишин в фантастическом русском
костюме: в чесучовой поддевке поверх шелковой голубой косоворотки и в высоких лакированных сапогах. Этот
костюм, который он всегда носил дома,
делал его похожим на одного из провинциальных садовых антрепренеров, охотно щеголяющих перед купечеством широкой натурой и одеждой в русском стиле. Сходство дополняла толстая золотая цепь через весь живот, бряцавшая десятками брелоков-жетонов.
Неточные совпадения
«Действительно, я у Разумихина недавно еще хотел было работы просить, чтоб он мне или уроки достал, или что-нибудь… — додумывался Раскольников, — но чем теперь-то он мне может помочь? Положим, уроки достанет, положим, даже последнею копейкой поделится, если есть у него копейка, так что можно даже и сапоги купить, и
костюм поправить, чтобы на уроки ходить… гм… Ну, а дальше? На пятаки-то что ж я
сделаю? Мне разве того теперь надобно? Право, смешно, что я пошел к Разумихину…»
Самгин молча отстранил его. На подоконнике сидел, покуривая, большой человек в полумаске, с широкой, фальшивой бородой; на нем
костюм средневекового цехового мастера, кожаный передник; это
делало его очень заметным среди пестрых фигур. Когда кончили танцевать и китаец бережно усадил Варвару на стул, человек этот нагнулся к ней и, придерживая бороду, сказал:
Он явился в каком-то затейливом, сером сюртуке, похожем на мундир, и этот
костюм сделал его выше ростом, благообразней. Настроен он был весело, таким Самгин еще не наблюдал его.
— Это — мой дядя. Может быть, вы слышали его имя? Это о нем на днях писал камрад Жорес. Мой брат, — указала она на солдата. — Он — не солдат, это только
костюм для эстрады. Он — шансонье, пишет и поет песни, я помогаю ему
делать музыку и аккомпанирую.
По приезде адмирала епископ
сделал ему визит. Его сопровождала свита из четырех миссионеров, из которых двое были испанские монахи, один француз и один китаец, учившийся в знаменитом римском училище пропаганды. Он сохранял свой китайский
костюм, чтоб свободнее ездить по Китаю для сношений с тамошними христианами и для обращения новых. Все они завтракали у нас; разговор с епископом, итальянцем, происходил на французском языке, а с китайцем отец Аввакум говорил по-латыни.