Неточные совпадения
Княгиня
Вера, у которой прежняя страстная любовь к мужу давно уже перешла в чувство прочной, верной, истинной дружбы, всеми силами старалась
помочь князю удержаться от полного разорения.
Близко на шоссе послышались знакомые звуки автомобильного трехтонного рожка. Это подъезжала сестра княгини
Веры — Анна Николаевна Фриессе, с утра обещавшая по телефону приехать
помочь сестре принимать гостей и по хозяйству.
Анна с Бахтинским шли впереди, а сзади их, шагов на двадцать, комендант под руку с
Верой. Ночь была так черна, что в первые минуты, пока глаза не притерпелись после света к темноте, приходилось ощупью ногами отыскивать дорогу. Аносов, сохранивший, несмотря на годы, удивительную зоркость, должен был
помогать своей спутнице. Время от времени он ласково поглаживал своей большой холодной рукой руку
Веры, легко лежавшую на сгибе его рукава.
Райский и Вера бросились к ней и посадили ее на диван. Принесли воды, веер, одеколону — и
Вера помогала ей оправиться. Крицкая вышла в сад, а Райский остался с Верой. Он быстро и злобно взглянул на нее.
Неточные совпадения
Если б Варвара была дома — хорошо бы позволить ей приласкаться. Забавно она вздрагивает, когда целуешь груди ее. И — стонет, как ребенок во сне. А этот Гогин — остроумная шельма, «для пустой души необходим груз
веры» — неплохо! Варвара, вероятно, пошла к Гогиным. Что заставляет таких людей, как Гогин,
помогать революционерам? Игра, азарт, скука жизни? Писатель Катин охотился, потому что охотились Тургенев, Некрасов. Наверное, Гогин пользуется успехом у модернизированных барышень, как парикмахер у швеек.
«Да, дело кратко, но
помочь еще можно: сейчас пятьсот рублей на стол, и завтра же ваша душа на простор: а если не имеете ко мне
веры — ваши пятнадцать тысяч пропали».
Пробегая мысленно всю нить своей жизни, он припоминал, какие нечеловеческие боли терзали его, когда он падал, как медленно вставал опять, как тихо чистый дух будил его, звал вновь на нескончаемый труд,
помогая встать, ободряя, утешая, возвращая ему
веру в красоту правды и добра и силу — подняться, идти дальше, выше…
У него, от напряженных усилий разгадать и обратить
Веру к жизни («а не от любви», — думал он), накипало на сердце, нервы раздражались опять, он становился едок и зол. Тогда пропадала веселость, надоедал труд, не
помогали развлечения.
— Я жду,
Вера, — шептал и он, с легкой дрожью нетерпения и, может быть, тяжелого предчувствия. — Вчера я ждал только для себя, чтоб унять боль; теперь я жду для тебя, чтоб
помочь тебе — или снести твою ношу, или распутать какой-то трудный узел, может быть, спасти тебя…