Неточные совпадения
Карл действительно был бледен. При первых же звуках музыки он почувствовал, как кровь сбежала с его
лица и горячей волной прихлынула к сердцу и как руки его похолодели и приобрели какую-то особенную цепкость. Но это волнение не было волнением трусости. Уже два года
Карл укрощал львов и каждый день испытывал одно и то же чувство подъема нервов.
— Цезарь, назад!.. — крикнул
Карл и, нарочно приблизив к решетке
лицо, устремил на зверя пристальный взгляд. Но лев выдержал взгляд, не отступал и скалил зубы. Тогда
Карл просунул сквозь решетку хлыст и стал бить Цезаря по голове и по лапам.
В лице Христа еврейство является основоположником религии, которую исповедует вся Европа и ‹которая› проповедуется католической церковью во всем мире. В
лице Карла Маркса еврейство сеет на земле сокрушительное учение о непримиримости интересов капитала и труда, о неизбежном росте классовой ненависти, о неустранимой социально-революционной катастрофе.
Неточные совпадения
Карл Иваныч, на цыпочках, но с
лицом мрачным и решительным, с какими-то записками в руке, подошел к двери и слегка постучался.
Подле нее вполуоборот сидела Марья Ивановна в чепце с розовыми лентами, в голубой кацавейке и с красным сердитым
лицом, которое приняло еще более строгое выражение, как только вошел
Карл Иваныч.
Как только
Карл Иваныч вошел в комнату, она взглянула на него, тотчас же отвернулась, и
лицо ее приняло выражение, которое можно передать так: я вас не замечаю,
Карл Иваныч.
Последняя смелость и решительность оставили меня в то время, когда
Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на
лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался с ноги на ногу и не трогался с места.
Его доброе немецкое
лицо, участие, с которым он старался угадать причину моих слез, заставляли их течь еще обильнее: мне было совестно, и я не понимал, как за минуту перед тем я мог не любить
Карла Иваныча и находить противными его халат, шапочку и кисточку; теперь, напротив, все это казалось мне чрезвычайно милым, и даже кисточка казалась явным доказательством его доброты.