— Даст он вам, скептик! И рожа-то у канальи, как у аспида, по пословице:
гнет дуги — не парит, сломает — не тужит.
— Какое немножко!.. В Сибири-то живет — привык, словно медведь в лесу, по пословице: «
Гнет дуги — не парит, сломает — не тужит…» Вашему, должно быть, супругу от него все наследство пойдет? — спросил Хмурин.
Лукавый бес, надменно развернув // Гремучий хвост,
согнув дугою шею, // С ветвей скользит — и падает пред нею;
Городищев (торопливо, с упреком). Клементьев, видите, что вы наделали! Вам казалось, что я не умею сказать за вас, как следует! Нетерпение, — непростительно, милостивый государь, вы не мальчик, должны бы понимать, как надобно обращаться с людьми. Так только медведи
гнут дуги, как вы поступили, сударь. Непростительно, непростительно быть таким бестактным, — извините меня, глупцом.
Прошел год. Тощий и хилый котенок обратился в солидного и рассудительного кота. Однажды, пробираясь задворками, он шел на любовное свидание. Будучи уже близко у цели, он вдруг услыхал шорох, а вслед за этим увидел мышь, которая от водопойного корыта бежала к конюшне… Мой герой ощетинился,
согнул дугой спину, зашипел и, задрожав всем телом, малодушно пустился в бегство.
Неточные совпадения
Зима, как неприступная, холодная красавица, выдерживает свой характер вплоть до узаконенной поры тепла; не дразнит неожиданными оттепелями и не
гнет в три
дуги неслыханными морозами; все идет обычным, предписанным природой общим порядком.
Этому чиновнику посылают еще сто рублей деньгами к Пасхе, столько-то раздать у себя в деревне старым слугам, живущим на пенсии, а их много, да мужичкам, которые то ноги отморозили, ездивши по дрова, то обгорели, суша хлеб в овине, кого в
дугу согнуло от какой-то лихой болести, так что спины не разогнет, у другого темная вода закрыла глаза.
Только вот что мне удивительно: всем наукам они научились, говорят так складно, что душа умиляется, а дела-то настоящего не смыслят, даже собственной пользы не чувствуют: их же крепостной человек, приказчик,
гнет их, куда хочет, словно
дугу.
Но и тут я встречал оригинальных, самобытных людей: иной, как себя ни ломал, как ни
гнул себя в
дугу, а все природа брала свое; один я, несчастный, лепил самого себя, словно мягкий воск, и жалкая моя природа ни малейшего не оказывала сопротивления!
Я — глядь вперед: на козлах, понурив голову,
согнув спину, сидит, как истукан, Филофей, а еще подальше — над журчащею водою — кривая линия
дуги и лошадиные головы и спины.