Райнер писал: «Я, швейцарский подданный Вильгельм Райнер, желаю идти в польское народное восстание и прошу дать мне возможность видеться с кем-нибудь из петербургских агентов
революционной организации». Засим следовала полная подпись и полный адрес.
Тут в первый раз тон и содержание его протестов показывали, что этот человек уже"сжег свои корабли"; но и раньше я догадывался, что его считают прикосновенным к
революционной организации после его поездки за границу, в Лондон.
Неточные совпадения
И еще раз убеждался в том, как много люди выдумывают, как они, обманывая себя и других, прикрашивают жизнь. Когда Любаша, ухитрившаяся побывать в нескольких городах провинции, тоже начинала говорить о росте
революционного настроения среди учащейся молодежи, об успехе пропаганды марксизма, попытках
организации рабочих кружков, он уже знал, что все это преувеличено по крайней мере на две трети. Он был уверен, что все человеческие выдумки взвешены в нем, как пыль в луче солнца.
— Да, необходимо создать
организацию, которая была бы способна объединять в каждый данный момент все
революционные силы, всякие вспышки, воспитывать и умножать бойцов для решительного боя — вот! Дунаев, товарищ Дунаев…
Фигнер вспоминает: «
Революционное движение было разбито,
организация разрушена, исполнительный комитет погиб до последнего человека.
Ход истории определяется не волею критически мыслящих личностей, а производственными процессами; в России с неотвратимою неизбежностью развивается капитализм, бороться против его развития, как пытаются делать народники, — бесполезно и смешно; община, артель — это не ячейки нового социалистического уклада, а пережитки старого быта, обреченные на гибель; развивающийся капитализм выдвигает на сцену новый, глубоко
революционный класс — пролетариат, и наиболее плодотворная
революционная работа — это работа над
организацией пролетариата.
Для народного сознания большевизм был русской народной революцией, разливом буйной, народной стихии, коммунизм же пришел от инородцев, он западный, не русский, и он наложил на
революционную народную стихию гнет деспотической
организации, выражаясь по ученому, он рационализировал иррациональное.