Неточные совпадения
Майор присел на стул перед кроватью, около столика, безотчетно
поправил отвернувшийся край простыни, подпер руками голову и без думы, без мысли, с одною только болью в сердце, стал глядеть все на те же
былые подушки да на тот же портрет, смотревший на него со стены добрыми, безмятежными глазами. Так застали его первые лучи солнца. Он спал теперь сном глухим и тяжелым.
— Не частичку, а все, что имел! — выразительно
поправил Лубянский; — и завещал нам еще
быть твердыми и честными людьми русскими. Впрочем, это до вас, господа, не касается: вы ведь поляки. — И, проговорив все это довольно резким тоном, старик круто повернул от них в другую сторону.
— Нет, не страдать, а танцевать за свободу! —
поправил славнобубенский философ. — И не згинэла Польска до тех пор, пока там
будут уметь вот этак плясать мазурку.
И вот, окончив таким образом расчет с исправляющим должность ректора, студенты на этой сходке окончательно решили: новым
правилам не подчиняться, 50 рублей не платить, матрикулы, которые
будут розданы, и билеты для входа уничтожить. Сходка, продолжавшаяся более получаса, разошлась шумно.
— Мы объявили им, что студенты новым
правилам ни в каком случае подчиняться не
будут, и что если начальство не хочет отменить их, то пусть лучше не открывает университета, — а если начальство вздумает употребить старинную тактику, то
есть по одному заставлять подписывать матрикулы, то студенты, конечно, подпишут их, но
правил исполнять не
будут, так как в этом случае согласие их
будет вынужденное.
Толковали между студентами и в обществе, что все офицеры артиллерийской академии подали по начальству рапорт, в котором просят удерживать пять процентов из их жалованья на уплату за бедных студентов; с негодованием передавали также, что стипендии бедным студентам
будут отныне выдаваться не в университете, а чрез полицию, в полицейских камерах; толковали, что профессора просили о смягчении новых
правил, потом просили еще, чтобы им
было поручено исследовать все дело, и получили отказ и в том, и в другом, просили о смягчении участи арестованных студентов — и новый отказ.
Надо
было, во что бы то ни стало,
поправить теперь этот промах.
Постепенность и последовательность
есть первое
правило каждого сильного и серьезного дела! — докторально заметил он студенту.
— Нет, надо как ни на
есть поправить это дело! — решает себе Полояров. — Лоб расшибу, а
поправлю!
— Я к тому вас спрашиваю об этом, — пояснил чиновник, с грациозным достоинством
поправляя положение своего шейного ордена на белой сорочке, — что, может
быть, тот, кто сыграл с вами эту шутку, имел в виду, конечно, обставить ее так, чтобы все дело не противоречило вашим личным, действительным отношениям к Полоярову; потому что странно же предположить, чтобы такая проделка
была сделана от имени совсем постороннего, незнакомого человека.
— Ну, вот, ты уж и обиделся, кажись! — поспешил Бейгуш
поправить свою неосторожность. — Зачем так странно принимать каждое слово! Я, напротив, — я
буду бесконечно тебе благодарен, если ты укажешь путь, чтоб она сама, добровольно, предложила мне деньги.
— Нет,
поправишь!
поправишь! — с новой силой убеждения воскликнула она, оживленная этими знаками пробуждения и участия к ней, —
поправишь, мой милый! Сейчас же поедем в банк, вынем сорок тысяч — и ты отвези их!.. И о чем убиваться?! Боже мой, ну не все ли равно?.. Ну, раз проиграл, в другой уж не
будешь!.. Ну, и полно же, Анзя мой! ну, прояснись! ну, улыбнись мне, солнышко мое!.. Ну же?.. ну?..
Впрочем, Анцыфров
правил где-то, с грехом пополам, корректуру, хотя сам и не особенно силен
был по части орфографии, а Малгоржан нашел себе «урок», обучать по-русски какого-то восточного человека из «восточных конвойных князей», который, кроме платы, угощал его еще и шашлык-кебабом.
Дедушка кстати солдата // Встретил, вином угостил, // Поцеловавши как брата, // Ласково с ним говорил: // — Нынче вам служба не бремя — // Кротко начальство теперь… // Ну а как в наше-то время! // Что ни начальник, то зверь! // Душу вколачивать в пятки //
Правилом было тогда. // Как ни трудись, недостатки // Сыщет начальник всегда: // «Есть в маршировке старанье, // Стойка исправна совсем, // Только заметно дыханье…» // Слышишь ли?.. дышат зачем!
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ну что ты? к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее. Не похоже, не похоже, совершенно не похоже на то, чтобы ей
было восемнадцать лет. Я не знаю, когда ты
будешь благоразумнее, когда ты
будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты
будешь знать, что такое хорошие
правила и солидность в поступках.
— Во времена досюльные // Мы
были тоже барские, // Да только ни помещиков, // Ни немцев-управителей // Не знали мы тогда. // Не
правили мы барщины, // Оброков не платили мы, // А так, когда рассудится, // В три года раз пошлем.
Софья (одна, глядя на часы). Дядюшка скоро должен вытти. (Садясь.) Я его здесь подожду. (Вынимает книжку и прочитав несколько.) Это правда. Как не
быть довольну сердцу, когда спокойна совесть! (Прочитав опять несколько.) Нельзя не любить
правил добродетели. Они — способы к счастью. (Прочитав еще несколько, взглянула и, увидев Стародума, к нему подбегает.)
Стародум. Слушай, друг мой! Великий государь
есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо. Слава премудрости его та, чтоб
править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.
Стародум. Постой. Сердце мое кипит еще негодованием на недостойный поступок здешних хозяев.
Побудем здесь несколько минут. У меня
правило: в первом движении ничего не начинать.