— Да нет, это так невозможно оставить! в вашу школу необходимо ввести освежающий элемент, а без того все это
ни к черту! Эдак-то вы нам только ребят перепортите!
— Эх, брат Анютка! — заметил он ей потом, неодобрительно качая головою, — совсем ты без меня испортилась, как я погляжу! То есть вся моя работа над тобой словно б
ни к черту!.. теперь хотя сызнова начинай! А кстати: у тебя с собою деньги-то есть? — спросил он тут же деловым тоном. — Сколько денег-то?
Неточные совпадения
— Долой!.. долой полицию!
к черту! Вон! — довольно дружно подхватили в кучке, но городовые продолжали себе стоять как
ни в чем не бывало, словно бы и не понимая, что эти возгласы, в некотором роде, до них касаются, и только время от времени флегматично замечали близстоявшим, чтобы те расходились — «потому — нэможно! начальство нэ велыть!».
— Ну, ладно! Проваливай
к черту! — порешил Полояров и, без дальнейших церемоний, пошел себе со своей дамой, не обращая на злосчастного пискунка
ни малейшего внимания.
— Ну, а я уж такими пустяками не занимался-с. Человеку нашего поколения и нашего развития пожалуй что оно и стыдно бы, да и некогда заниматься подобными глупостями! Хм! говорят тоже вот, что Шекспир этот реально смотрел на вещи! — продолжал он, благо уж имена ему под руку подвернулись, —
ни черта в нем нет реального! Во-первых, невежда: корабли у него вдруг
к Богемии пристают! Ха, ха, ха!..
к Богемии!
Ардальон почувствовал себя в некотором роде взятым за горло и крепко притиснутым в угол
к стене. Все сорвалось, все лопнуло и все уже кончено!.. Где доводы? Где оправдания? Что тут выдумаешь?..
Ни одной мысли порядочной нет в голове! Логика, находчивость — все это сбилось, спуталось и полетело
к черту! Пропал человек,
ни за грош пропал!.. Все потеряно, кроме… да нет, даже и «кроме» потеряно!
— Собственно говоря, ваша посудина
ни к черту не годится, но важен почин… да. Я сам когда-то мечтал открыть пароходство по всем сибирским рекам, но разве у нас найдешь капиталы на разумное дело? Могу только позавидовать вашему успеху.
Неточные совпадения
Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как
ни мани его тенистая роща, как
ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается
к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнет ли там на бледной
черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся
к пустынной пристани…
И, уехав домой,
ни минуты не медля, чтобы не замешивать никого и все концы в воду, сам нарядился жандармом, оказался в усах и бакенбардах — сам
черт бы не узнал. Явился в доме, где был Чичиков, и, схвативши первую бабу, какая попалась, сдал ее двум чиновным молодцам, докам тоже, а сам прямо явился, в усах и с ружьем, как следует,
к часовым:
Письмо матери его измучило. Но относительно главнейшего, капитального пункта сомнений в нем не было
ни на минуту, даже в то еще время, как он читал письмо. Главнейшая суть дела была решена в его голове, и решена окончательно: «Не бывать этому браку, пока я жив, и
к черту господина Лужина!»
— Я останусь при нем! — вскричал Разумихин, —
ни на минуту его не покину, и
к черту там всех моих, пусть на стены лезут! Там у меня дядя президентом.
— Ну, ты! следователь!.. Ну, да
черт с вами со всеми! — отрезал Разумихин и вдруг, рассмеявшись сам, с повеселевшим лицом, как
ни в чем не бывало, подошел
к Порфирию Петровичу.