Неточные совпадения
Поручик, юный годами и опытностью, хотя и знал, что у русских мужиков есть обычай встречать
с хлебом и солью, однако полагал, что это делается не более как для проформы, вроде того, как подчиненные являются иногда
к начальству
с ничего не значащими и ничего не выражающими рапортами; а теперь, в настоящих обстоятельствах, присутствие этого стола
с этими стариками показалось ему даже, в некотором смысле, дерзостью: помилуйте, тут люди намереваются одной собственной особой, одним своим появлением задать этому мужичью доброго трепету, а тут вдруг, вовсе уж и без малейших признаков какого бы то ни было страха, выходят прямо перед ним,
лицом к лицу, два какие-то человека, да еще со своими поднесениями!
— Так, стало быть, вы, барон, полагаете, что войска посылать не следует? — совещательно обратился
к нему Непомук, заранее изображая выражением своего
лица полнейшее и беспрекословное согласие
с мнением блистательного гостя.
Полояров избоченился и приготовился слушать
с тем высокомерным, зевесовским достоинством, которое почитал убийственным, уничтожающим для каждого дерзновенного, осмелившегося таким образом подойти
к его особе. А между тем в нем кипела и багровыми пятнами выступала на
лицо вся его злоба, вся боль уязвленного самолюбия. В ту минуту у него руки чесались просто взять да прибить эту Стрешневу.
Едва показался инспектор, как она, в величайшем напряжении ожидания, в борьбе между страхом и надеждой, молча, но
с выразительным вопросом в глазах и во всем
лице своем подступила
к Антону Антоновичу.
Хвалынцев быстро, на босую ногу, вскочил
с постели, взял за плечи учителя и, повернув его
к свету, стал вглядываться в
лицо ему.
Слово святого костела и тайна конфессионала сделали,
с помощию Бога, то, что те
лица и даже целые семейства, которые, живя долгие годы в чуждой среде, оставили в небрежении свой язык и даже национальность, ныне вновь
к ним вернулись
с раскаянием в своем печальном заблуждении и тем более
с сильным рвением на пользу святой веры и отчизны.
— Продолжайте, ваше превосходительство, продолжайте, —
с очень вежливою улыбкой повернул Иосаф свое спокойное
лицо к губернатору.
Майор, запахнув халатик, подкрался на цыпочках
к двери и осторожно заглянул на дочь из своей комнаты. Тревога отеческой любви и вместе
с тем негодующая досада на кого-то чем-то трепетным отразились на
лице его. Нервно сжимая в зубах чубучок своей носогрейки, пришел он в зальце, где сидела Нюта, не замечавшая среди горя его присутствия, и зашагал он от одного угла до другого, искоса взглядывая иногда на плачущую дочку.
Гнут танцевал «по-гусарски», прохаживаясь более насчет пощелкиванья каблуками да позвякиванья шпорами, майор же выступал, как и всегда, истинным бурбоном,
с таким выражением
лица и всей фигуры, как будто подходил
к фельдмаршалу на ординарцы.
Толковали, что всякие сходки положительно и безусловно воспрещены «Дополнением
к министерским правилам от 21-го июня», но никто из начальствующих
лиц не появлялся перед студентами
с объявлением об этом воспрещении.
Множество встречных посторонних
лиц, оглядывая
с изумлением это собрание студентских фуражек, шинелей и пальто, спешили осведомляться, в чем дело, и присоединялись
к шествию.
Объяснения депутатов
с попечителем и столичными властями длились довольно долгое время. Толпа студентов на университетском дворе терпеливо ждала возвращения уполномоченных.
К ней присоединилось много посторонних
лиц: партикулярных и военных, моряков, медиков, юнкеров и воспитанников разных учебных заведений.
Умное и энергическое
лицо Чарыковского и несколько выдвинутая вперед нижняя челюсть Колтышки,
с его тонкими, подобранными и сжатыми губами, придававшими его
лицу какое-то презрительное и вместе
с тем энергическое, твердое выражение решимости и силы, и эти наглые серые глаза, дышавшие умом, и эта изящная скромность манер — все это сразу напомнило Хвалынцеву вчерашний день перед университетом и ту минуту, когда он подошел
к Василию Свитке.
Свитка внимательно следил за выражением его
лица и видел, как тревожно забегали его глаза по этим косым строчкам. «Бога ради, где вы и что
с вами?» — стояло в этой записке. «Эта ужасная неизвестность вконец измучила меня. Я просто голову теряю. Если вы вернетесь в эту квартиру живы и здоровы, то Бога ради, не медля ни одной минуты, сейчас же приезжайте
к нам. Все равно в какое время, только приезжайте. Если же нельзя, то хоть уведомьте. Я жду. Ваша Т.»
— Вы видите, что эта бумажка оторвана зигзагом; ну, так вот другая ее половинка отослана в Варшаву, вместе
с вашей номинацией, а там уж она будет передана Палянице, и когда вы
к нему явитесь и предъявите вашу половинку, то он сверит ее со своей, и это будет для него подтверждение, что вы действительно то самое
лицо, на имя которого у них имеется номинация.
Бывало, нарочно
с тайною мыслью про себя, как-нибудь кстати приплетет старуха его имя, вспомня, что вот это, мол, рассказывал Константин Семенович, а вот то-то случилось при Константине Семеновиче, а вот это блюдо он очень любил, или
к тому-то вот так-то относился; но при всех этих случаях втайне любопытный взор ее не мог отыскать в
лице девушки ничего такого, что помогло бы хоть чуточку раскрыть ей загадку.
С утра они, по обыкновению, разбрелись; но Полояров остался дома и все время запершись сидел в своей комнате. Вечером же, когда все собрались, он сам, без всякого зова и понуждения, очень спокойно вышел
к ним в залу. В
лице его было гордое и несколько презрительное спокойствие незаслуженно-оскорбленного достоинства. Это
лицо как будто говорило: «а все-таки вы-де дурачье, и я стою настолько высоко, что все ваши оскорбления никак до меня не достигнут».
Сусанна блаженствовала: ее все называли теперь madame Beygouche; на визитных карточках, которые она поразвозила в несколько знакомых домов ее мужа, стояла даже красивая частица de; бархатная шубка
с шапочкой необыкновенно шли ей
к лицу; она ездит
с мужем и в собрание, и в театр; некоторые действительно обращают маленькое внимание на красивую парочку, но счастливой, самообольщенной Сусанне это внимание кажется огромным и почти всеобщим, и она этим так довольна, так счастлива, а у себя дома еще довольней и счастливее: муж ее так любит, он так внимателен, так нежен, его ласки так горячи, так полны страсти…
С мужчин срывали часы, нагло,
лицом к лицу, запускали руку в карманы и вытаскивали бумажники,
с женщин рвали цепочки, браслеты, фермуары, даже вырывали серьги из ушей, не говоря уже о шалях и бурнусах, которые просто стягивались
с плеч, причем многие даже сами спешили освободиться от них, из боязни задушиться, так как застегнутый ворот давил собою горло.
Какой-то старик
с длинной седой бородой, припав
лицом к стене, вдруг тяжко и страшно зарыдал разбитым, старческим рыданьем.
Неточные совпадения
По правую сторону его жена и дочь
с устремившимся
к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный
к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна
к другой
с самым сатирическим выраженьем
лица, относящимся прямо
к семейству городничего.
— То есть как тебе сказать… Стой, стой в углу! — обратилась она
к Маше, которая, увидав чуть заметную улыбку на
лице матери, повернулась было. — Светское мнение было бы то, что он ведет себя, как ведут себя все молодые люди. Il fait lа
сour à une jeune et jolie femme, [Он ухаживает зa молодой и красивой женщиной,] a муж светский должен быть только польщен этим.
— Вот, я приехал
к тебе, — сказал Николай глухим голосом, ни на секунду не спуская глаз
с лица брата. — Я давно хотел, да всё нездоровилось. Теперь же я очень поправился, — говорил он, обтирая свою бороду большими худыми ладонями.
Легко ступая и беспрестанно взглядывая на мужа и показывая ему храброе и сочувственное
лицо, она вошла в комнату больного и, неторопливо повернувшись, бесшумно затворила дверь. Неслышными шагами она быстро подошла
к одру больного и, зайдя так, чтоб ему не нужно было поворачивать головы, тотчас же взяла в свою свежую молодую руку остов его огромной руки, пожала ее и
с той, только женщинам свойственною, неоскорбляющею и сочувствующею тихою оживленностью начала говорить
с ним.
Вронский сам был представителен; кроме того, обладал искусством держать себя достойно-почтительно и имел привычку в обращении
с такими
лицами; потому он и был приставлен
к принцу.