Неточные совпадения
Наконец все власти, важности и почтенности встали из-за стола, и дело перешло в гостиные, по части кофе, чаю, сигар и ликеров. Но многие из публики
остались еще за столом допивать шампанское, причем кучка около недоросля все увеличивалась. На хоры понесли корзинки и горки фруктов с конфектами да мороженое угощать матрон и весталок славнобубенских. Туда же направился своею ленивою, перевалистою походкою и губернский острослов Подхалютин. Он любил «поврать с бабами», и это было
целью его экспедиции на хоры.
Весело, но немножко принужденно встретила ее Лубянская. Старый майор нарочно вышел к ней в залу и, здороваясь, душевно
поцеловал ее русую головку, причем Полояров никак не удержался, чтобы не буркнуть про себя: «скажите, пожалуйста, какие нежности!». Устинов, который, по-видимому, был с нею в очень хороших отношениях, представил ей Хвалынцева, и Хвалынцев при этом покраснел
еще более, за что, конечно,
остался на себя в некоторой досаде.
Этот проект создался молодым затаенным горем, опасностью огласки, стыдом перед
целым городом, мыслью о горьком позоре старого отца, которого она по-свóему любила детски-деспотическою любовью, а с тех пор как, покинутая Полояровым,
осталась одна со своей затаенной кручиной, полюбила его
еще более, глубже, сердечнее, серьезней.
Ломовые извозчики подъезжали беспрестанно; вещи с мостовой укладывались и увозились по мере возможности, но все-таки
целые груды их
оставались еще на улице.
Неточные совпадения
И
еще грустнее становилось ему потом, и, веря тому, что нет на земле счастья,
оставался он на
целый день скучным и безответным.
Он схватил бутылку, в которой
еще оставалось пива на
целый стакан, и с наслаждением выпил залпом, как будто потушая огонь в груди.
Но неразрешенных пунктов и сомнений
оставалась еще целая бездна.
Ехать пришлось недолго; за городом, на огородах, Захарий повернул на узкую дорожку среди заборов и плетней, к двухэтажному деревянному дому; окна нижнего этажа были частью заложены кирпичом, частью забиты досками, в окнах верхнего не
осталось ни одного
целого стекла, над воротами дугой изгибалась ржавая вывеска, но
еще хорошо сохранились слова: «Завод искусственных минеральных вод».
— Я — знал, — сказал он, тряхнув головой. — Это — просто. Грабеж, как
цель, исключен. Что
остается? Ревность? Исключена.
Еще что? Конкуренция. Надо было искать конкурента. Ясно?