Неточные совпадения
Его присутствие как будто игнорировалось, но вместе с
тем, когда чудной барин подходил к кому-нибудь одному или к целой кучке арестантов,
люди как будто смущались и робели.
Этот взгляд очень смущал партию: все чувствовали, что этот барин в сущности «младенец», но вместе с
тем чувствовали также, что среди них есть
человек, который обдумывает каждый их поступок, чуть не каждое слово.
«Да, — думал он, шагая вдоль дороги, — вот целая программа жизни в столкновении двух взглядов на одного и
того же
человека: тятька и посельщик… Для других это — посельщик, может быть, вор или убийца, но для мальчишки он — отец, и больше ничего. Ребенок по-прежнему ждет от него отцовской ласки, привета и наставления в жизни. И так или иначе, он найдет все это… Каковы только будут эти наставления?..»
Дальнейшая нить размышлений молодого
человека была прервана окриком арестантского старосты. Партия зашевелилась, и Семенов посадил Мишу на телегу рядом с матерью. Сам он на мгновение остановился и посмотрел в
том направлении, где виднелась фигура Бесприютного. Казалось, фигура эта вновь вызвала в его голове новую нить размышлений.
И завтра, и через неделю, и через месяц —
то же солнце увидит
тех же
людей на такой же, только, быть может, еще более трудной дороге, — что за дело?
«Понимаю, — подумал он, — выражение этой походки состоит в
том, что
человек не идет по своей воле, а как будто отдается с полным фатализмом неведомому пространству».
В первое время свежему
человеку все эти
люди кажутся будто на одно лицо, точно бесконечное повторение одного и
того же тюремного экземпляра.
Но эта школа была трагически одностороння:
люди, которых он изучал, были не
те, что живут полной человеческой жизнью; это были арестанты, которые только идут, которых только гонят.
В лицо он знал в партии всех, но друзей и товарищей у него не было. Ближе других сошлись с ним два
человека, но и с
теми соединяли его особые отношения. Первым был старый бродяга, Хомяк, вторым — барин.
Молодой
человек затруднился ответом. Если заглавие непонятно,
то что же сказать в объяснение? Как пояснить содержание трактата о сложных «проклятых» вопросах, над которыми, быть может, никогда не задумывался этот
человек, с трудом разбирающий по складам?
То самое море, на дне которого, там назади — в тесных могилах — полегло столько
людей, искавших выхода…
Между
тем бродяга прекратил чтение; он посидел некоторое время отуманенный, с выражением разочарования, затем оглядел книжку со всех сторон удивленным и насмешливым взглядом, точно удивляясь, как мог он ждать от нее чего-либо и тратить на нее так много времени… Если бы молодой
человек видел все это,
то его сон был бы менее спокоен и на его лице едва ли горела бы улыбка…
Семенов невольно посмотрел в лицо Бесприютного при этом повторенном вопросе. Суровые черты бродяги будто размякли, голос звучал тихо, глубоко и как-то смутно, как у
человека, который говорил не совсем сознательно, поглощенный страстным созерцанием. Семенову казалось тоже странным, что бродяга говорит о сестре, тогда как у него были сестры, как будто представление о личности стерлось в его памяти и он вспоминал только о
том, что и у него есть сестра, как и у других
людей.
— Нет настоящего… — И, видя, что молодой
человек ждет пояснений, Бесприютный заговорил серьезно и с расстановками: — Не договаривает!.. Да!.. Как
то есть надо понимать. Вот у вас племянник. Чать, у него отец с матерью?
— То-то. Так вот и с
человеком все равно. Только бы с малых лет не сбился, на линию стал. А уж там, на какую линию его установили, — не собьется.
— А к
тому и говорю, что племянник-то ваш, я вижу, сытенький мальчик, и притом с отцом, с матерью. Поставят его на дорогу, научат, и пойдет он себе жить благородно, по-божьему. А вот Мишка, с которым вы сейчас шли, с малых лет все по тюрьмам да на поселении. Так же и я вот: с самых с
тех пор, как пошел за отцом да как мать померла, я, может, и
человека хорошего не видал и слова хорошего не слыхал. Откуда мне было в понятие войти? Верно ли я говорю?
— Каждый
человек поставлен на линию, — подтвердил он, — вот что. Как же теперь понимать, за что отвечать
человеку? Шел два года назад арестант один, так
тот так понимает, что ничего этого нет. Помер
человек, и кончено. Больше ничего. Все одно — как вот дерево: растет, качается, родится от него другая лесина. Потом, например, упадет, согниет на земле — и нету… И растет из него трава. Ну, опять на это я тоже не согласен…
И раздача продолжалась прежним порядком, а Бесприютный стоял у стола с
тем же равнодушным видом
человека, мало заинтересованного всем происходящим.
— Русская поговорка, гора, дескать, с горой не сходится!.. Да-с… Вот она, судьба-то, сводит. Имейте в виду, господа, двадцать лет назад я вел партию в первый раз. Понимаете, молодой прапорщик, первый мундир, эполеты, одним словом — начинал карьеру. А он в
то время бежал во второй раз и был пойман. Он молодой, и я молодой… Оба молодые
люди у порога, так сказать, жизни… И вот судьба сводит опять… Знаете, для ума много, так сказать… Понимаете, для размышления…
Бродяга еще больше растерялся, и, если бы полковник был несколько наблюдательнее, у него, вероятно, нe хватило бы духу продолжать свой допрос. Но он принадлежал к числу
тех людей, для которых самодовольное прекраснодушие застилает все происходящее перед их глазами. В этом была его несомненная сила, и Бесприютный как-то растерянно ответил...
— Ну, пусть. Ну, допустим, обе они живы. Так ведь они теперь замужем, своя семья у них, дети. И вдруг явишься ты, беспаспортный, беглый из Сибири… Думаешь — обрадуются? Что им с тобой делать?.. Имейте в виду, господа, — повернулся опять полковник с своим поучением к молодежи, — я знаю этих
людей: чем опытнее бродяга, чем больше исходил свету,
тем глупее в житейских делах.
В голосе полковника звучала такая полная уверенность, что, казалось, сама практическая жизнь говорила его устами, глядела из его несколько заплывших глаз; между
тем опытный бродяга,
тот самый Бесприютный, который пользовался у сотен
людей безусловным авторитетом, стоял перед ним и бормотал что-то, как школьник.
Молодой
человек слышал неприятный гул голосов, сквозь который прорывался
то чей-то оклик,
то клочок песни, и опять все эти звуки удалялись, тонули, чтобы опять выделиться с беспокоящею резкостью.
Но вдруг шум усилился. Молодой
человек проснулся и некоторое время не мог отдать себе отчета в
том, что перед ним происходило, — в камере кто-то плакал, как-то дико и с причитаниями. Это был голос Бесприютного, и к нему примешивались пьяные причитания арестантки.
Тот подошел и, вынув перочинный ножик, разрезал веревку в нескольких местах. Лицо бродяги было бледно; глаза глядели хотя и угрюмо, но совершенно сознательно, так что молодой
человек нисколько не колебался исполнить обращенную к нему просьбу Бесприютного. Последний встал на ноги, кивнул головой и, потупясь, быстро вышел из камеры. Протягивая перед собой руки, пошел за ним и Хомяк.
И молодому
человеку показалось в эту темную безлунную ночь, что весь мир замкнулся для него этой зубчатой стеной… Весь мир сомкнулся, затих и замер, оградившись частоколом и захлопнувшись синеватою
тьмою неба. И никого больше не было в мире… Был только он да эта темная неподвижно сидевшая на ступеньках фигура… Молодой
человек отрешился от всего, что его волновало гневом, надеждами, запросами среди шума и грохота жизни, которая где-то катилась там… далеко… за этими стенами…
Он не спал, а только тосковал о
том, что добрый
человек, которого все любили и которого он тоже начал любить, совершил над ним жестокую неизгладимую несправедливость…
И молодой
человек с горечью отворачивался от
того, что называют жизнью, яркой, веселой, сверкающей, гремящей, живой и неудержимо катящей свои волны. Душа одного
человека — это целый мир, и вот этот мир в душе бродяги отравлен тяжкой неправдой. За что?
То, что другим дается как подарок, с рождения, что составляет как бы воздух, которым грудь дышит даже без сознания этого блага,
то для бродяги — иллюзия. «У меня тоже сестра!» Тоже, как и у других, как у всех
людей!.. Да, в устах бродяги это только иллюзия, это надежда, миф, идеал. Как у всех! Бродяга мечтал о
том, чтобы быть, как все, мечтал наивно, и эта мечта разбивалась, как все недосягаемые иллюзии.
А между
тем ночь бежала и убегала своим обычным путем, и мир начинал пробуждаться. Жизнь тихо, неслышно, но неуклонно прокрадывалась на маленький дворик. Сначала темная крышка, плотно надвинувшаяся сверху, стала будто приподыматься. Дыхание утра легко развеяло сумрачную серую
тьму ночи… Небо засинело, стало прозрачнее, взгляд молодого
человека уходил все дальше и дальше ввысь. Мир сверху раздвигался, маня синим простором.
И вслед за
тем мысль молодого
человека перешагнула за ограду, и опять сверкающий, манящий, живой мир развернулся перед его воображением.
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не
то чтобы за какого-нибудь простого
человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так,
то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на другую квартиру.
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите,
то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого
человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из
того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце,
то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Хлестаков, молодой
человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из
тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты,
тем более он выиграет. Одет по моде.