Неточные совпадения
Катят
с горы тройки, как по ровному месту, гогот… звон… свист… Ямщики со станка
выбегут навстречу, чают так, что губернатор… И нет никого… Звон, да
крики, да свист пролетят
с ветром мимо, только снег пылит… А никого, что есть — ни лошадей, ни человека не видно…
Неточные совпадения
Вдруг послышалось, что в комнате, где была старуха, ходят. Он остановился и притих, как мертвый. Но все было тихо, стало быть померещилось. Вдруг явственно послышался легкий
крик или как будто кто-то тихо и отрывисто простонал и замолчал. Затем опять мертвая тишина,
с минуту или
с две. Он сидел на корточках у сундука и ждал, едва переводя дух, но вдруг вскочил, схватил топор и
выбежал из спальни.
Они-то, верно, и
выбежали сейчас
с таким
криком.
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий
крик повторился еще два раза,
выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул
с панели в дверь полуподвального помещения
с новенькой вывеской над нею:
— Узнаешь! — грозно вскричала она и
выбежала из комнаты, — только я ее и видел. Я конечно бы погнался за ней, но меня остановила одна мысль, и не мысль, а какое-то темное беспокойство: я предчувствовал, что «любовник из бумажки» было в
криках ее главным словом. Конечно, я бы ничего не угадал сам, но я быстро вышел, чтоб, поскорее кончив
с Стебельковым, направиться к князю Николаю Ивановичу. «Там — всему ключ!» — подумал я инстинктивно.
С этими словами она
выбежала из девичьей и нажаловалась матушке. Произошел целый погром. Матушка требовала, чтоб Аннушку немедленно услали в Уголок, и даже грозилась отправить туда же самих тетенек-сестриц. Но благодаря вмешательству отца дело кончилось
криком и угрозами. Он тоже не похвалил Аннушку, но ограничился тем, что поставил ее в столовой во время обеда на колени. Сверх того, целый месяц ее «за наказание» не пускали в девичью и носили пищу наверх.