Неточные совпадения
Даль звучала в его ушах смутно замиравшею песней; когда же по
небу гулко перекатывался весенний гром, заполняя собой пространство и с сердитым рокотом теряясь за тучами, слепой мальчик прислушивался к этому рокоту с благоговейным испугом, и сердце его расширялось, а в голове возникало величавое представление о
просторе поднебесных высот.
Казалось по временам: то буря гулко гремит в
небесах, раскатываясь в бесконечном
просторе, то лишь степной ветер звенит в траве, на кургане, навевая смутные грезы о минувшем.
Неточные совпадения
Тихо тянулись дни, тихо вставало горячее солнце и обтекало синее
небо, распростершееся над Волгой и ее прибрежьем. Медленно ползли снегообразные облака в полдень и иногда, сжавшись в кучу, потемняли лазурь и рассыпались веселым дождем на поля и сады, охлаждали воздух и уходили дальше, дав
простор тихому и теплому вечеру.
Город как будто сдавлен ими, только к юго-западу раздвигается безграничный
простор: там море сливается с
небом.
Казалось, все страхи, как мечты, улеглись: вперед манил
простор и ряд неиспытанных наслаждений. Грудь дышала свободно, навстречу веяло уже югом, манили голубые
небеса и воды. Но вдруг за этою перспективой возникало опять грозное привидение и росло по мере того, как я вдавался в путь. Это привидение была мысль: какая обязанность лежит на грамотном путешественнике перед соотечественниками, перед обществом, которое следит за плавателями?
Ромашов опять подошел к выемке. Чувство нелепости, сумбурности, непонятности жизни угнетало его. Остановившись на откосе, он поднял глаза вверх, к
небу. Там по-прежнему был холодный
простор и бесконечный ужас. И почти неожиданно для самого себя, подняв кулаки над головой и потрясая ими, Ромашов закричал бешено:
Как в ясной лазури затихшего моря // Вся слава
небес отражается, // Так в свете от страсти свободного духа // Нам вечное благо является. // Но глубь недвижимая в мощном
просторе // Все та же, что в бурном волнении. // Дух ясен и светел в свободном покое, // Но тот же и в страстном хотении. // Свобода, неволя, покой и волненье // Проходят и снова являются, // А он все один, и в стихийном стремленьи // Лишь сила его открывается.