Слепой ездил ловко и свободно, привыкнув прислушиваться к топоту других коней и к шуршанию колес едущего впереди экипажа. Глядя на его свободную, смелую посадку, трудно было бы угадать, что этот всадник не видит дороги и лишь привык так смело отдаваться инстинкту лошади. Анна Михайловна сначала робко оглядывалась, боясь чужой лошади и незнакомых дорог,
Максим посматривал искоса с гордостью ментора и с насмешкой мужчины над бабьими страхами.
Неточные совпадения
И
Максим рассмеялся, поглаживая ее руку, которую держал в своей. Между тем девочка продолжала
смотреть на него своим открытым взглядом, сразу завоевавшим его женоненавистническое сердце.
Мать
смотрела на сына с печалью в глазах. Глаза Эвелины выражали сочувствие и беспокойство. Один
Максим будто не замечал, какое действие производит шумное общество на слепого, и радушно приглашал гостей наведываться почаще в усадьбу, обещая молодым людям обильный этнографический материал к следующему приезду.
Она вспомнила долгие взгляды
Максима. Так вот что значили эти молчаливые взгляды! Он лучше ее самой знал ее настроение, он угадал, что в ее сердце возможна еще борьба и выбор, что она в себе не уверена… Но нет, — он ошибается. Она знает свой первый шаг, а там она
посмотрит, что можно будет взять у жизни еще…
Она вышла из-за поворота дорожки и прошла мимо обоих говоривших спокойно и с высоко поднятою головой.
Максим с невольной торопливостью подобрал свой костыль, чтобы дать ей дорогу, а Анна Михайловна
посмотрела на нее с каким-то подавленным выражением любви, почти обожания и страха.
Старик закурил свою трубку и внимательно
посмотрел на Петра. Слепой сидел неподвижно и, очевидно, жадно ловил слова
Максима. «Продолжать ли?» — подумал старик, но через минуту начал как-то задумчиво, будто невольно отдаваясь странному направлению своих мыслей...
— Ты думаешь? — спросил
Максим холодно и
посмотрел в сторону Эвелины. Во взгляде старика мелькнуло сожаление и участие. Девушка сидела серьезная и бледная.
Максим смотрел на все спокойным оком. Не страшно было ему умирать в муках; грустно было умереть без меча, со связанными руками, и не слыхать в предсмертный час ни бранного окрика, ни ржания коней, а слышать лишь дикие песни да пьяный смех своих мучителей.
Неточные совпадения
— Нет, и я, и я пойду
смотреть, — воскликнул Калганов, самым наивным образом отвергая предложение Грушеньки посидеть с ним. И все направились
смотреть.
Максимов действительно свой танец протанцевал, но, кроме Мити, почти ни в ком не произвел особенного восхищения. Весь танец состоял в каких-то подпрыгиваниях с вывертыванием в стороны ног, подошвами кверху, и с каждым прыжком
Максимов ударял ладонью по подошве. Калганову совсем не понравилось, а Митя даже облобызал танцора.
—
Посмотрите, — говорил он, — как у
Максима Афанасьича левое ухо разгорелось! К добрым вестям, значит. Набор будет.
И снова очутился
Максим на коне, среди зеленого леса. Как прежде, Буян прыгал вокруг коня и весело
смотрел на
Максима. Вдруг он залаял и побежал вперед.
Максим уже схватился за саблю в ожидании недоброй встречи, как из-за поворота показался всадник в желтом кафтане с черным двоеглавым орлом на груди.
— Побереги себя,
Максим, — сказал он, — не мечись в сечу даром;
смотри, ты и так уж в крови!
— То, должно быть, вражья кровь, — ответил
Максим, весело
посмотрев на свою рубаху, — а на мне и царапины нет; твой крест соблюл меня!