Неточные совпадения
Фортепиано было богаче, звучнее и полнее, но оно стояло в комнате, тогда как дудку можно было брать с собой в поле, и ее переливы так нераздельно сливались с тихими
вздохами степи, что порой Петрусь сам не мог отдать себе отчета,
ветер ли навевает издалека смутные думы, или это он сам извлекает их из своей свирели.
Усевшись где-нибудь на кургане в степи, или на холмике над рекой, или, наконец, на хорошо знакомом утесе, он слушал лишь шелест листьев да шепот травы или неопределенные
вздохи степного
ветра.
Все притихли. Высокий
ветер, чистый и свободный от испарений земли, тянулся в пролеты, шевеля веревки, и, заходя в самые колокола, вызывал по временам протяжные отголоски. Они тихо шумели глубоким металлическим шумом, за которым ухо ловило что-то еще, точно отдаленную невнятную музыку или глубокие
вздохи меди. От всей расстилавшейся внизу картины веяло тихим спокойствием и глубоким миром.
Там, обоняя запах трупов кошек и собак, под шум ливня и
вздохи ветра, я скоро догадался, что университет — фантазия и что я поступил бы умнее, уехав в Персию.
Неточные совпадения
Все это совершалось в синеватом сумраке, наполненном дымом махорки, сумрак становился гуще, а
вздохи, вой и свист
ветра в трубе печи — слышнее.
Дома огородников стояли далеко друг от друга, немощеная улица — безлюдна,
ветер приглаживал ее пыль, вздувая легкие серые облака, шумели деревья, на огородах лаяли и завывали собаки. На другом конце города, там, куда унесли икону, в пустое небо, к серебряному блюду луны, лениво вползали ракеты, взрывы звучали чуть слышно, как тяжелые
вздохи, сыпались золотые, разноцветные искры.
Но вот порыв
ветра, дождь застучал сильнее, где-то зашумели деревья — и опять глубокий, отчаянный
вздох: «Ах, боже мой, боже мой!»
Она ушла в угол, где стояла кровать, закрытая ситцевым пологом, и Андрей, сидя у стола, долго слышал теплый шелест ее молитв и
вздохов. Быстро перекидывая страницы книги, он возбужденно потирал лоб, крутил усы длинными пальцами, шаркал ногами. Стучал маятник часов, за окном вздыхал
ветер.
— Я и вправду, братцы, изнеженный человек, — отвечал с легким
вздохом Скуратов, как будто раскаиваясь в своей изнеженности и обращаясь ко всем вообще и ни к кому в особенности, — с самого сызмалетства на черносливе да на пампрусских булках испытан (то есть воспитан. Скуратов нарочно коверкал слова), родимые же братцы мои и теперь еще в Москве свою лавку имеют, в прохожем ряду
ветром торгуют, купцы богатеющие.