Неточные совпадения
Подойдя однажды к
платформе, я увидел
на ней Урманова, Он стоял
на краю и смотрел по направлению к Москве. Полотно дороги лежало между откосами насыпи, пустынное,
с двумя парами рельсов и линией телеграфных столбов. Взгляд убегал далеко вперед, за этими суживающимися полосками, которые терялись вдали, и над ними вился тот дымок или туман, по которому узнается присутствие невидного большого и шумного города.
— Не балуй, барчук, — гневно сказал мужик и опять покрыл «это» рогожей. Другой,
с знакомым лицом дорожного сторожа, повернул меня и вывел из беседки… Я очнулся
на платформе, посмотрел кругом и… засмеялся… Мне казалось, будто все, что я только что видел, было глупым и «стыдным» сном, будто я только что рассказал этот сон мужикам, и от этого мне было очень совестно…
Но я отмахнулся и пошел по
платформе. Из мглы выступали очертания поезда, и в рельсах начинало переливаться что-то тоненьким металлическим клокотанием… Я почти выбежал
на холмик и вошел в аллею. Поезд прошумел и затих… Вскоре послышался его свисток
с ближайшего полустанка. В это время я сидел
на мокром откосе придорожной канавы и не помнил, как я сел, и сколько времени сидел, и как поднялся. Зубы мои стучали. Мне показалось, что внутри у меня холодно от вчерашнего железного скрежета.
Теперь часто где-нибудь в парке, еще полном воспоминаниями, или в лиственничной аллейке, или
на платформе железной дороги я переживал все это по иному,
с изнанки…
Неточные совпадения
Равномерно вздрагивая
на стычках рельсов, вагон, в котором сидела Анна, прокатился мимо
платформы, каменной стены, диска, мимо других вагонов; колеса плавнее и маслянее,
с легким звоном зазвучали по рельсам, окно осветилось ярким вечерним солнцем, и ветерок заиграл занавеской.
На платформе раздалось Боже Царя храни, потом крики: ура! и живио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек
с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой человек
с большой бородой в засаленной фуражке.
В косой вечерней тени кулей, наваленных
на платформе, Вронский в своем длинном пальто и надвинутой шляпе,
с руками в карманах, ходил, как зверь в клетке,
на двадцати шагах быстро поворачиваясь. Сергею Ивановичу, когда он подходил, показалось, что Вронский его видит, но притворяется невидящим. Сергею Ивановичу это было всё равно. Он стоял выше всяких личных счетов
с Вронским.
Нехлюдов, еще не выходя из вагона, заметил
на дворе станции несколько богатых экипажей, запряженных четвернями и тройками сытых, побрякивающих бубенцами лошадей; выйдя же
на потемневшую от дождя мокрую
платформу, он увидал перед первым классом кучку народа, среди которой выделялась высокая толстая дама в шляпе
с дорогими перьями, в ватерпруфе, и длинный молодой человек
с тонкими ногами, в велосипедном костюме,
с огромной сытой собакой в дорогом ошейнике.
Нехлюдов стоял рядом
с Тарасом
на платформе и смотрел, как один за другим тянулись мимо него вагоны
с решетчатыми окнами и виднеющимися из них бритыми головами мужчин.