«Эх, господин, — сказал он мне сурово, когда среди ямщиков начался тот говор, которым открывается обыкновенно обсуждение
мирского дела на сходе. — Совесть у тебя есть, а ума мало… Без денег-то бы, пожалуй, лучше было… Я уж хотел объявить наряд… Теперь пойдет „склёка“.
Блудов ввел полицейского в тайны крестьянского промысла и богатства, в семейную жизнь, в
мирские дела и через это коснулся последнего убежища народной жизни.
— Прощайте, братцы! — кричал в ответ кузнец. — Даст Бог, увидимся на том свете; а на этом уже не гулять нам вместе. Прощайте, не поминайте лихом! Скажите отцу Кондрату, чтобы сотворил панихиду по моей грешной душе. Свечей к иконам чудотворца и Божией Матери, грешен, не обмалевал за
мирскими делами. Все добро, какое найдется в моей скрыне, на церковь! Прощайте!
Все это точно истина, что ты говоришь; в леса люди бегут, известно, не за тем, чтоб
мирским делом заниматься, а за тем, чтоб душу спасать.
— Упрям дятел, да не страшен, никто его не боится! Душевно я советую тебе: иди-ка ты в монастырь, поживешь там до возраста — будешь хорошей беседой богомолов утешать, и будет тебе спокойно, а монахам — доход! Душевно советую. К
мирским делам ты, видно, не способен, что ли…
Неточные совпадения
«Женатый заботится о
мирском, как угодить жене, неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу», говорит апостол Павел, и Алексей Александрович, во всех
делах руководившийся теперь Писанием, часто вспоминал этот текст. Ему казалось, что, с тех пор как он остался без жены, он этими самыми проектами более служил Господу, чем прежде.
Что для нее
мирские пени, // Когда склоняется в колени // К ней старца гордая глава, // Когда с ней гетман забывает // Судьбы своей и труд, и шум, // Иль тайны смелых, грозных дум // Ей,
деве робкой, открывает?
Начал чтение, сейчас после панихиды, отец Иосиф; отец же Паисий, сам пожелавший читать потом весь
день и всю ночь, пока еще был очень занят и озабочен, вместе с отцом настоятелем скита, ибо вдруг стало обнаруживаться, и чем далее, тем более, и в монастырской братии, и в прибывавших из монастырских гостиниц и из города толпами
мирских нечто необычайное, какое-то неслыханное и «неподобающее» даже волнение и нетерпеливое ожидание.
А надо заметить, что жил я тогда уже не на прежней квартире, а как только подал в отставку, съехал на другую и нанял у одной старой женщины, вдовы чиновницы, и с ее прислугой, ибо и переезд-то мой на сию квартиру произошел лишь потому только, что я Афанасия в тот же
день, как с поединка воротился, обратно в роту препроводил, ибо стыдно было в глаза ему глядеть после давешнего моего с ним поступка — до того наклонен стыдиться неприготовленный
мирской человек даже иного справедливейшего своего
дела.
Гроб же вознамерились оставить в келье (в первой большой комнате, в той самой, в которой покойный старец принимал братию и
мирских) на весь
день.