Неточные совпадения
Абрам не сказал ничего. Но через несколько дней он как-то встретился мне
на улице. С ним рядом шел незнакомый
татарин, длинный, как жердь, и тощий, как скелет. Поравнявшись со мной, Абрам под влиянием какой-то внезапной мысли вдруг шагнул в
сторону и очутился передо мной.
Борьба, видимо, обострялась. Обоюдное ожесточение росло. Прежде
татары воровали, но убийств не было. Теперь они шли уже
на все, и при перестрелках бывали раненые с той и другой
стороны. Был и еще один косвенный результат наслежной войны: кражи в самой слободе значительно участились.
Между тем имя Степана, хотя ни мы, ни Козловский ничего не говорили о нем, было
на всех устах. В слободе об этом сначала говорили шепотом, в виде догадок, потом с уверенностью. Теперь даже дети
на улицах играли в войну, причем одна
сторона представляла
татар, другая якутов под предводительством Степана… А по улусам, у камельков, в долгие вечера о белоглазом русском уже складывалась чуткая, протяжная былина, олонхо…
Неточные совпадения
Господам, разумеется, это не пристало, и они от этого сейчас в
сторону; да и где им с этим
татарином сечься, он бы, поганый, их всех перебил. А у моего ремонтера тогда уже и денег-то не очень густо было, потому он в Пензе опять в карты проигрался, а лошадь ему, я вижу, хочется. Вот я его сзади дернул за рукав, да и говорю: так и так, мол, лишнего сулить не надо, а что хан требует, то дайте, а я с Савакиреем сяду потягаться
на мировую. Он было не хотел, но я упросил, говорю:
— После того как
татары от наших мисанеров избавились, опять прошел без мала год, и опять была зима, и мы перегнали косяки тюбеньковать
на сторону поюжнее, к Каспию, и тут вдруг одного дня перед вечером пригонили к нам два человека, ежели только можно их за человеков считать.
Татарин дернулся вперед, но унтер-офицеры удержали его, и такой же удар упал
на него с другой
стороны, и опять с этой, и опять с той.
— Тише, князь, это я! — произнес Перстень, усмехаясь. — Вот так точно подполз я и к
татарам; все высмотрел, теперь знаю их стан не хуже своего куреня. Коли дозволишь, князь, я возьму десяток молодцов, пугну табун да переполошу татарву; а ты тем часом, коли рассудишь, ударь
на них с двух
сторон, да с добрым криком; так будь я
татарин, коли мы их половины не перережем! Это я так говорю, только для почину; ночное дело мастера боится; а взойдет солнышко, так уж тебе указывать, князь, а нам только слушаться!
Шакир шагал
стороной, без шапки, в тюбетейке одной, она взмокла, лоснилась под дождём, и по смуглому лицу
татарина текли струи воды. Иногда он, подняв руки к лицу, наклонял голову, мокрые ладони блестели и дрожали; ничего не видя перед собою, Шакир оступался в лужи, и это вызывало у людей, провожавших гроб, неприятные усмешки. Кожемякин видел, что горожане смотрят
на татарина косо, и слышал сзади себя осуждающее ворчание: