Неточные совпадения
— Ой, ли́шенько! — сказал как будто испуганный женский голос, и худощавое молодое лицо с черными глазами вдруг поднялось над заплотом. Лицо было смугло, голова повязана по-малорусски «кичкою», глаза быстрые, живые и несколько
дикие смотрели с выражением любопытства и испуга. Было ясно, что
женщина, застигнутая врасплох появлением незнакомых людей, нарочно притаилась под плетнем в надежде укрыться от непрошеных гостей.
Женщина быстро нагнулась и подняла птицу, а затем еще раз окинула нас своим
диким взглядом. По-видимому, какой-то оттенок в обращении Степана заставил ее задуматься, и только мой кафтан по-прежнему внушал сомнение. В конце этого вторичного осмотра она все-таки улыбнулась, вскинула на плечи ружье, и ее стройный стан быстро замелькал между грядками. Босые загорелые ноги, видневшиеся из-под короткой юбки, привычно и ловко ступали по глубоким и узким огородным межам.
— Она? Ну, вот тут-то вся неприятность и сидит, — продолжал, нахмурившись, генерал, — ни слова не говоря, и без малейшего как есть предупреждения, она хвать меня по щеке!
Дикая женщина; совершенно из дикого состояния!
Женщина дикая;
дикая женщина, так-таки совершенно из дикого состояния; а впрочем, дородная женщина, полная, высокая, блондинка, румяная (слишком даже), глаза на меня сверкают.
Неточные совпадения
Тогда несколько десятков решительных людей, мужчин и
женщин, вступили в единоборство с самодержавцем, два года охотились за ним, как за
диким зверем, наконец убили его и тотчас же были преданы одним из своих товарищей; он сам пробовал убить Александра Второго, но кажется, сам же и порвал провода мины, назначенной взорвать поезд царя. Сын убитого, Александр Третий, наградил покушавшегося на жизнь его отца званием почетного гражданина.
Изумление и страх пред
женщиной сохранились и до нашего времени, в «табу»
диких племен.
Среди
диких криков, безумных цыганских песен и плясок мы подымем заздравный бокал и поздравим обожаемую
женщину с ее новым счастьем, а затем — тут же, у ног ее, размозжим перед нею наш череп и казним нашу жизнь!
Тон общества менялся наглазно; быстрое нравственное падение служило печальным доказательством, как мало развито было между русскими аристократами чувство личного достоинства. Никто (кроме
женщин) не смел показать участия, произнести теплого слова о родных, о друзьях, которым еще вчера жали руку, но которые за ночь были взяты. Напротив, являлись
дикие фанатики рабства, одни из подлости, а другие хуже — бескорыстно.
Был великий шум и скандал, на двор к нам пришла из дома Бетленга целая армия мужчин и
женщин, ее вел молодой красивый офицер и, так как братья в момент преступления смирно гуляли по улице, ничего не зная о моем
диком озорстве, — дедушка выпорол одного меня, отменно удовлетворив этим всех жителей Бетленгова дома.