Я тот, который когда-то смотрел на ночной пожар,
сидя на руках у кормилицы, тот, который колотил палкой в лунный вечер воображаемого вора, тот, который обжег палец и плакал от одного воспоминания об этом, тот, который замер в лесу от первого впечатления лесного шума, тот, которого еще недавно водили за руку к Окрашевской…
Неточные совпадения
Я
сидел у кого-то
на руках впереди, и вдруг мое внимание привлекла красноватая точка, то вспыхивавшая, то угасавшая в углу, в том месте, где
сидел отец.
Нельзя сказать, чтобы в этом пансионе господствовало последнее слово педагогической науки. Сам Рыхлинский был человек уже пожилой,
на костылях. У него была коротко остриженная квадратная голова, с мясистыми чертами широкого лица; плечи от постоянного упора
на костыли были необыкновенно широки и приподняты, отчего весь он казался квадратным и грузным. Когда же, иной раз,
сидя в кресле, он протягивал вперед свои жилистые
руки и, вытаращив глаза, вскрикивал сильным голосом...
На длинных возах с «драбинами», в каких возят снопы,
сидели кучей повстанцы, некоторые с повязанными головами и
руками на перевязях.
Это было мгновение, когда заведомо для всех нас не стало человеческой жизни… Рассказывали впоследствии, будто Стройновский просил не завязывать ему глаз и не связывать
рук. И будто ему позволили. И будто он сам скомандовал солдатам стрелять… А
на другом конце города у знакомых
сидела его мать. И когда комок докатился до нее, она упала, точно скошенная…
Наружность у Антония (так звали ябедника) была необыкновенно сладостная. Круглая фигура, большой живот, маленькая лысая голова, сизый нос и добродушные глаза, светившиеся любовью к ближним. Когда он
сидел в кресле, сложив пухлые
руки на животе, вращая большими пальцами, и с тихой улыбкой глядел
на собеседника, — его можно было бы принять за олицетворение спокойной совести. В действительности это был опасный хищник.
А пан Антоний
сидел утром
на своем крылечке, по — прежнему сложив
руки на круглом животе и крутя большими пальцами.
Кароль
сидел на бревне или
на мельничном приводе, с вечной люлькой в зубах и маленьким топориком в
руках.
Бродский
сидел на краю моей постели, тихо гладил мою голову своей сильной
рукой, потом наклонился, поцеловал меня и потушил свечу.
Я поднялся
на своей постели, тихо оделся и, отворив дверь в переднюю, прошел оттуда в гостиную… Сумерки прошли, или глаза мои привыкли к полутьме, но только я сразу разглядел в гостиной все до последней мелочи. Вчера не убирали, теперь прислуга еще не встала, и все оставалось так, как было вчера вечером. Я остановился перед креслом,
на котором Лена
сидела вчера рядом со мной, а рядом
на столике лежал апельсин, который она держала в
руках.
Во вторую ночь продолжается та же история, как и в первую; на другой день, если ястреб уже привыкает хорошо
сидеть на руке и если он не очень сыт (то есть не жирен), то к вечеру предложить ему мясо.
Хотя редко, по случается, что на другой день вечером ястреб-гнездарь, который не ел уже полторы сутки, да и в предыдущий день был кормлен очень мало, станет есть,
сидя на руке у охотника: в таком случае его подкормить, то есть покормить немного, дать третью часть против обыкновенного.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. А я
на этот счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать лет
сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только
рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
Львов в домашнем сюртуке с поясом, в замшевых ботинках
сидел на кресле и в pince-nez с синими стеклами читал книгу, стоявшую
на пюпитре, осторожно
на отлете держа красивою
рукой до половины испеплившуюся сигару.
— Это было рано-рано утром. Вы, верно, только проснулись. Maman ваша спала в своем уголке. Чудное утро было. Я иду и думаю: кто это четверней в карете? Славная четверка с бубенчиками, и
на мгновенье вы мелькнули, и вижу я в окно — вы
сидите вот так и обеими
руками держите завязки чепчика и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. — Как бы я желал знать, о чем вы тогда думали. О важном?
Алексей Александрович забыл о графине Лидии Ивановне, но она не забыла его. В эту самую тяжелую минуту одинокого отчаяния она приехала к нему и без доклада вошла в его кабинет. Она застала его в том же положении, в котором он
сидел, опершись головой
на обе
руки.
Она, эта вечно озабоченная, и хлопотливая, и недалекая, какою он считал ее, Долли, неподвижно
сидела с запиской в
руке и с выражением ужаса, отчаяния и гнева смотрела
на него.